Несмотря на то что «Аварийцы» суперпопулярны уже больше 10 лет, практически каждый год исполняя полновесный хит, внешне они, кажется, мало меняются. И, несмотря на доброжелательность, на все вопросы отвечают так, как будто ждут подвоха. Перед концертом в Костроме корреспондент портала K1NEWS.RU задал ребятам несколько вопросов.

— Вы ожидали, что ваш последний дуэт с Кристиной Орбакайте «Прогноз погоды» взорвет чарты? В одном из интервью она сказала, что для нее – это вообще был не формат.

Алексей СЕРОВ: — Для нее, может, и не формат, а для нас – формат. Мы, когда работали над созданием альбома, сделали несколько песен одновременно и знали, что какая-то из них обязательно «выстрелит».

Алексей РЫЖОВ: — Они все были абсолютно разные, но были песни, про которые мы думали: они станут хитами. А все оказалось наоборот — «Прогноз погоды» — это песня вроде бы такой «casual», а в результате она уже 10 месяцев не сходит с ротации, 2-3 месяца продержалась на первом месте «Золотого граммофона» «Русского радио», так что теперь «граммофон» мы за нее точно получим. Тарелку (приз премии МУЗ-ТВ. – Авт.) уже получили. Никто не ожидал. Для нас это серьезная победа, я считаю. Прежде всего потому, что это хорошая песня. Ну и… конечно, Кристина Орбакайте!

— А у вас самих были когда-нибудь проблемы с форматом, то есть когда песню, положим, отказывались брать на радио?

— Были проблемы. Мы появились в Москве, вообще в столице нас захотели только после того, как мы стали популярным в регионах.

— Многие звезды в последнее время жалуются, что билетных концертов все меньше и меньше, приходится петь и плясать на корпоративах. У вас ситуация лучше?

РЫЖОВ: — Мы никогда не жалуемся. А чего нам жаловаться? Время корпоративов было до кризиса 2008 года, сейчас оно прошло. Корпоративщики, конечно, тогда перебили все цены. Просел уровень билетных концертов, пришло время разгуляй-корпоративов. Но последние несколько лет ситуация начала налаживаться. Мы сами сделали большие шаги к возвращению своей публики, к возвращению проведения концертов, где не платят огромных гонораров, но ты видишь реально горящие глаза. К нам приходят новые постоянные слушатели и дети с родителями. Так что последние полтора года мы опять успешно вернули себе этот сегмент.

— Вы родились в Иванове. На родине бываете?

СЕРОВ: — Регулярно. У меня регистрация до сих пор ивановская.

— Город за эти годы изменился?

СЕРОВ: — Конечно. В лучшую сторону.

— «Бойзбендом» вас не назовешь. Группа, исполняющая поп-музыку, ориентированная на молодежный сегмент, где поют три молодых человека – это… что?

РЫЖОВ: — Мы — дискотека. В этом — суть нашего коллектива. Мы даже не группа – мы некое явление: поем собственные песни, делаем ремиксы, раскачиваем зал – вот наша основная задача. Три нас, четыре, полтора или двадцать восемь – не имеет значения. Мы группа. Сейчас мы выросли из «дискотеки». Когда все начиналось, мы сами что-то там паяли, сами ставили колонки, у нас был ночной клуб в Иванове, мы начинали играть хаус-мьюзик тогда, когда это было вообще не понятно для людей. Я лично стоял на сцене, а в зале было два-три человека, которые смотрели и явно думали: «Что это за дурак там на сцене?». Но через два-три месяца пришли толпы, и они поняли, что мы в тренде, мы чувствуем современную музыку, которая является не только популярной в Иванове, Костроме, но и во всем мире.

— Это понятно. Но, согласитесь, когда вам исполнится 60 лет, двадцатилетние на ваш концерт уже не придут.

СЕРОВ: — Вы знаете, десять лет назад нам говорили то же самое. Хотя мне 38, а Алексею – 41. Группе исполнилось 22 года, а ощущаем мы себя на двадцать два года. Среди наших поклонников молодые люди постоянно прибавляются, немного вы найдете групп с 15-20-летней историей, основная публика у которых – дети.

— Но ваши песни изменяются со временем.

СЕРОВ: — Конечно. Мы же не можем одну песню все время петь. Мы анализируем рынок, я квалифицированный ди-джей был и остаюсь, могу хоть сейчас встать за вертушки, сыграть актуальную музыку в нескольких разных жанрах. Всегда точечно изучаем рынок, мониторим.

— Знаете, редко кто признается, что песни пишутся так «технологически». Обычно все врут про музу.

РЫЖОВ (оглядываясь по сторонам): — Муза, муза, где ты?

СЕРОВ: — Нет, конечно, мы не сидим как конструкторское бюро и не конструируем новую игрушку лего — возьмем отсюда и отсюда. К Леше приходит музыка, мы потом просто рассматриваем, изучаем ее вместе. Это на уровне ощущений приходит, в атмосфере чувствуется, если не ты этот хит сделаешь, этот хит Бог отдаст другому. А уже в процессе, когда происходит релиз альбома, мы решаем что будем выпускать, когда, в каком порядке. Это уже зависит — какая ситуация на рынке, наши ощущения, потребности музыкальные наших слушателей.

— У вас новая песня — «Лабиринт» очень необычная, а видео – вообще очень странное. Вы на нее ставку делаете?

РЫЖОВ: — Эта песня интересна, прежде всего, своим креативом, и по видеоряду и по самому подходу к проблеме. Она, кстати, не то чтобы сразу бурно выстрелила. Побыла 2-3 месяца в эфире, и только потом ее популярность начала расти в геометрической прогрессии. Особенно после того, как мы выступили живым выступлением с Батиштой на Поклонной горе. На музыкальном форуме одного из главных видеопорталов страны после это начало расти количество просмотров и лайков.

— Получается, в «Лабиринте» вы критикуете гаджеты, а в реальности именно они и Интернет помогли раскрутить этот трек.

РЫЖОВ: — Сейчас же самое главное — заставить обратить на себя внимание. Когда люди друг с другом начинают делиться ссылкой – вот это значит успех. Когда не знают песню, может, они ее просто не видят. Сейчас столько всяких каналов, порталов, перепостов. Если кого-то что-то прикололо и у него много друзей, и при этом интересный контент — это быстро разойдется.

— Вы перед выпускниками поете. Гимн болельщиков исполняете. Алексей Рыжов был доверенным лицом Владимира Путина на выборах. В общем, чувствуется глубокая вовлеченность в жизнь страны. На чемпионате мира по футболу болели за наших?

СЕРОВ: — Болели. И расстроились. В финале я потом болел за Италию. Никто не верил в эту команду, и то, что они даже дошли до финала, — для них это серьезная победа. Слезы на лицах у итальянцев говорят о том, что они действительно переживали. А наши даже не плакали! Вот если б они плакали — их бы страна простила. В конечном итоге, ну, может, одному-двум нашим футболистам было не по фиг. Тренеру было наплевать. Он получил свои 8 миллионов. Он уже подписал контракт с другой командой, чего ему там сидеть? Даже не знаю, что сказать, по-моему, это просто…

— Видно, что вы близко к сердцу проигрыш восприняли.

СЕРОВ: — Мы россияне, у нас паспорта российские, мы из Иванова, мы практически ваши земляки, а почему мы не должны переживать за нашу родину?

Благодарим менеджмент ресторана-клуба VOLGA за организацию интервью.