Золотой лапоть России, солигалический крепак, простой Русский человек, водочный король Российской Империи – всё это один и тот же человек Василий Александрович Кокорев. Личность масштабная и самобытная.
Василий Кокорев родился в небольшом городке Костромской области — Солигаличе — 23 апреля (5 мая н.с.) 1817 года в старообрядческой семье, беспоповского толка, поморского согласия. Большинство богатейших предпринимателей того времени были старообрядцы, ссужали друг друга деньгами на выкуп и на покупку рекрутских квитанций, освобождающих от службы в армии. Светского образования избегали, грамоту брали прямо из Священного писания – в этой среде и рос будущий нефтепромышленник, публицист и меценат. Усердным чтением Василий восполнял свои пробелы провинциального учения, и в зрелые годы считался одним из самых образованных и глубоких людей своего времени. В 19 лет Василий Кокорев совместно со своими дядями становится совладельцем семейного бизнеса, небольшой солеварни, которую в 1821 году купцы получили от правительства для возобновления солеваренного промысла. Однако в 1839 году, из-за поспешного введения правительством в обращение серебряного рубля, в государстве случилось нечто, сравнимое с экономическим кризисом 1998 года. В последствие в своей книге «Экономические провалы по воспоминаниям с 1837 года» он напишет:
За два года до введения этой единицы, во всех сословиях заявлялись предостережения с выражением вредных от этого последствий. Никто не находил нужным возвышать стоимость жизни и приучать русских людей к широким расходам; но в это время еще никому не приходило в голову, чтобы крупная единица произвела другое зло, переместив за границу всю массу нашей золотой и серебряной монеты. Эту беду увидали лишь тогда, когда монета исчезла на всех внутренних рынках.
Цены по всей стране моментально выросли в три раза, и огромное количество малых и средних купцов разорилось. Решающим сокрушительным ударом по фамильной солеварне стала отмена ввозной пошлины на соль.
Вот почему, на закате моих дней, я решился написать очерки экономических провалов, начинающихся за пятьдесят лет тому назад, основанные единственно на пережитых мною тяжелых ощущениях, при виде того, как при каждом провале искалечивалась русская народная жизнь и как надвигались на нее тучи бедности и лишений, не смотря на блестящую внешность официальной России.
Надеясь только на себя, и свою смекалку по части извлечения прибыли Кокорев отправляется в Петербург и с осени 1842 года становится приказчиком у казанского винного откупщика И. В. Лихачева. 8 июня 1844 года «Казанский 2 гильдии купец Василий Александров Кокорев» подал записку «с реформами» Губернатору Казани Сергею Павловичу Шипову, чтобы тот передал ее в знакомые правительственные «руки». Питейный доход его бизнеса в то время составлял почти половину государственного бюджета, поэтому идея упорядочить хоть как-то эти самые доходы понравилась тогдашней финансовой администрации. Тем более что Записка имела целью «придать торговле вином увлекательное направление в рассуждении цивилизации», проще говоря, молодой, но разумный купец предлагал ввести систему акцизно-откупного комиссионерства, то есть торги! А главное, брался лично доказать преимущества новой системы. Казанский Губернатор Сергей Павлович Шипов помог Кокореву и проект запустили в дело по всей стране, дав Василию Александровичу откупное место в Орловской губернии, за которым числилась фантастическая недоимка в 300 тысяч рублей серебром. Через два года с недоимкой было покончено. Еще через полгода в казну пошел доход: и тогда тридцатилетнему Кокореву передали еще 16 из 53 «неисправных» откупов. Государственная казна стала получать годовой доход на 2 миллиона рублей больше. Сам новатор тоже заработал огромное состояние и обеспечил себе головокружительный взлет — в 1851 году в награду от государства получил еще и звание коммерции советника. Именно в это время его величали не иначе как «Откупщицким царем» и «Винным гением».
Занимаясь откупами, Кокорев не забывал и о родном Солигаличе в 1841 году строит бальнеологическое медицинское заведение . Своим умом он понимал, что пятисотлетняя история солеварения в Соли Галичской может продолжиться в истории солигаличских минеральных вод, и открыл в городе водолечебницу. Химический анализ Солигаличской минеральной воды проводил специально прибывший по просьбе Кокорева летом 1858 года доктор медицины Александр Порфирьевич Бородин. Более известный нам сегодня как талантливый композитор, автор оперы «Князь Игорь». Отметим, что водолечебница в Солигаличе существует и сегодня, являясь одной из старейших в России. Называется она «Санаторий им. А. П. Бородина», а отдыхающие говорят просто — «Бородино». В 2017 году в санатории планируется установить мемориальную доску посвящённую В.А. Кокореву и увековечить имя основателя этого медицинского учреждения, которое принимает на лечение больных с опорно-двигательным аппаратом. Своими размышлениями Кокорев делится и в книге «Экономические провалы»:
Древнее существование России рассольных труб, устроенных несколько столетий тому назад в Дедюхине, Усолье, Сольвычегодске, Тотьме, Аеденске и Яренске, хотя выражало собою совершенную однородность с позднейшим изобретением в Европе артезианских колодцев, но оно до такой степени было малоизвестно и предано забвению, что никто и не думал видеть в артезианских колодцах повторение русской изобретательности. Это обстоятельство было причиною, что на бывшей в Костроме губернской выставке в 1837 г., по случаю путешествия по России Наследника престола Цесаревича Александра Николаевича, я решился выставить модель рассольной трубы, пробуравленной мною в городе Солигаличе, на глубину 101 сажени, со всеми моделями употреблявшихся при бурении инструментов, дабы объяснить Его Императорскому Высочеству, что изобретение этих труб относится еще ко временам Московского государства. Выставка была посещена Наследником Престола в сопровождении В.А. Жуковского и К.И. Арсеньева и трех юношей в военных мундирах, сколько мне помнится, Адлерберга, Паткуля и Мердера. Вероятно, объяснение значения рассольных труб признано было удовлетворительным, и я удостоился от Государя Цесаревича пожатия руки, а от Жуковского и Арсеньева – поцелуя.
Меня часто спрашивают о доме Кокорева в городе Солигаличе. Отвечаю — дом не сохранился, и земля под домом Кокорева была подарена Василием Александровичем, Солигалическому земству. В 1903 году на фундаменте дома Кокорева было построено здание, которое всю свою жизнь служит городу Солигаличу — «Администрацией».
Прогуливаясь по улочкам Солигалича замечаешь и историческое наследие, и вырастающие новые кирпичные дома, заколоченные окна деревянных изб с мезонинами, и вспоминается мне манифест Василия Александровича: — «Почему?».
Почему бы не вводить освещение городов газом, вместо чуть-чуть теперь мигающих масляных фонарей? — пишет Василий Кокорев.
«Почему в 2016 году голубое топливо так и не добралось до города Солигалича. К слову на родину Кокорева газ до сегодняшнего дня так и не пришел, а мог бы дать огромную экономическую отдачу. Как известно, Солигаличский район богат известняками и приход газа позволил бы наладить производство цемента. Не надо объяснять, что это значит для строительной и дорожной сфер. Мы тянем газопроводы в Китай, Турцию, Европу, а до Солигалича газ провести из соседней Вологодской области всего то 30 км. И жили бы земляки в Солигаличе, как и их предки, не ехали б и не искали б лучшей доли в Москве, Санкт-Петербурге и так далее… Россия большая. Кокорев пишет: «Россия вовсе не государство, а вселенная. Разве есть другое на земном шаре подобное России пространство под одним скипетром, в котором, в один день, на одном конце можно замерзнуть, а на другом быть убитым грозой, в котором на одном конце живут белые медведи, а на другом расхаживают тигры, в котором на одном конце никогда не оттаивает земля, а на другом зреет виноград…».
Хочется рассказать вам о ниточках, связывающих имя Кокорева с соседними областями. Занимаясь откупом Ярославским, Кокорев был избран в звание Почетного чина Ярославского губернского попечительства 27 февраля 1850 года, Василий Александрович стал заниматься благотворительностью в Ярославской губернии. С 1846 года он организовал несколько приютов для детей и престарелых. Содержание приютов было дорогим удовольствием: 60 воспитанников в год обходились попечителям в 1042,2 рубля серебром, но Кокореву удавалось находить немало богатых людей, желавших пожертвовать свои сбережения на доброе дело.
А в Вологодской области Кокорев был инициатором открытия театра. В 1841 году в городе был открыт театр под руководством Н.И. Иванова.
Играла в нем ярославская труппа, с которой в середине сезона распрощался режиссер. Из воспоминаний «Театрального антрепренёра, исторический вестник 1891 года т 46. №10. с 77.
«Несколько дней спустя, я случайно встретился на улице с В.А. Кокоревым, в то время только что начинавшим свою деятельность по откупу и временно проживавшим в Ярославле. Он расспросил меня о проделке Алексеева с нами, которая в разных вариациях стала уже известна всему городу, и осведомился, что намерены мы, оставшиеся не удел, предпринять теперь для обеспечения своего существования? Я ему откровенно признался, что мы совершенно теряемся в распланировке своих будущих действий.
— Поезжайте, — сказал он, — в Вологду. Там театра нет и не было. Вам, вероятно, будут там очень рады.
— Где же мы будем играть, если там нет театра?
— В моем доме.
— А сцена, декорации, — начал было я пересчитывать все затруднения, которые сопряжены с денежными тратами, для нас немыслимыми, но Кокорев меня перебил, добродушно улыбаясь:
— А уж это не ваше дело… Вы только скажите, согласны ли ехать в эту глушь.
Разумеется, я согласился от лица всех моих товарищей!».
Кокорев слово сдержал и сделал распоряжение о переделке своего громаднейшего вологодского дома в театр, открыл кредит в различных лавках, подарил массу полотна под декорации; словом сделал все для блага артистов и ничуть этим не кичился. Жители Вологды с нетерпением ожидали открытия театра, который вышел очень вместительным и симпатичным. На первом спектакле присутствовала вся вологодская знать, во главе с губернатором. Успех с каждым днем рос более и более; сборы были прекрасные. Впоследствии, театр Кокорева был снова обращен в жилое здание, а в городе построен настоящий театр..
Кокорев будучи в большой дружбе со славянофилом Михаилом Петровичем Погодиным и находясь под впечатлением его идей о самобытности славян, Василий Александрович еще в 1856 году «водрузил в Погодинском саду русскую избу» — деревянный, с резными наличниками дом по проекту архитектора Н.В. Никитина, положив начало использованию народного стиля в строительстве. Кокорев первым стал бережно собирать предметы русского народного прикладного искусства.
Начавшаяся Крымская война привела к резкому буму в водочной торговле. Чиновники перестали следить и за качеством спиртного, и за его ценой. Водка в то время приносила почти половину дохода казны и, пользуясь этим, откупщики взвинтили цены. Кроме того, они начали повсеместно продавать худший сорт водки по цене лучшей. И тут произошло неслыханное. Доведенные до крайности русские мужики пошли громить кабаки и давать обеты не пить. Отмена откупов становится общим требованием. Но к тому времени Василий Кокорев оставляет откупное дело и увлеченно реализует новый проект. С водкой покончено: Кокорев на одном из аукционов приобретает большой золотой лапоть. Установил он его в кабинете, прямо на письменном столе. Своим друзьям Василий Александрович, объяснял, что этот лапоть — он сам: был ведь когда-то лапоть-лаптем, да из низов выбился в первочинные люди. На тот момент денег у Кокорева было 8 миллионов рублей, но многие утверждали, что сумма самим Василием Александровичем была сильна занижена. В 1857 году Кокорев основывает «Закаспийское торговое товарищество» вместе с Бароном Торнау.
Вот что пишет сам В.А. Кокорев:
Барон Торнау увлек меня своими яркими и энергическими рассказами о выгодности торговли с Персией, где за пуд нашего полосового железа дают пуд хлопка. Эти слова оправдались на самом деле, и если бы Торнау, во время действий его по моим делам в Персии, держался одной только железно-хлопковой разменной торговли, не присоединяя к ней фруктовой, бакалейной и мануфактурной, то дело, им проектированное, дало бы блистательный барыш. Барон Торнау был одним из лучших знатоков на Кавказе всех восточных языков.
С 1856 года Кокорев является пайщиком русского общества пароходства и торговли.
В 1857 году в Сураханах в 17 км от Баку он создает завод для извлечения из нефти осветительного масла за 4 года до открытия нефти в Пенсильвании. Первый в мире нефтеперерабатывающий завод производит фотонафтель (керосин). Наладить производство помогал сам Дмитрий Менделеев. За три с половиной недели Дмитрий Иванович провел целую серию опытных перегонок, результатом которых стала разработка новой технологии очистки фотонафтиля. Впоследствии химик писал: «…Сураханский завод стал давать доход, несмотря на то, что цены керосина стали падать». И еще: «…приемы переработки нефти, употребленные в прошлом десятилетии на Бакинском заводе, очевидно, ни от кого не заимствованные, могли быть поучительными для многих». Вскоре завод стал производить достаточное количество специального масла для осветительных ламп. Масло Кокорев назвал «фотонафтиль», однако люди стали называть его «керосин». А предприниматель Кокорев вновь становится первооткрывателем, теперь уже российского нефтяного дела.
В 1883 году в одном из своих прошений ко двору Василий Кокорев напомнил, что еще до открытия нефти в Пенсильвании он первый организовал нефтяные промыслы и керосиновый завод в России. Именно благодаря его инициативе «в настоящее время существует в Баку более 200 заводов, ежегодно по Каспийскому морю и Волге развозится 36 миллионов пудов нефти, и множество волжских пароходов вместо лесоистребления отапливаются нефтью, а снижение цен на нефть дало ежегодную многомиллионную экономию промышленности и казне».
К этому остается лишь добавить, что благодаря Кокореву Россия к концу XIX века давала 51 процент всей мировой нефтедобычи. Транспортировка нефти заставила его заняться железнодорожным строительством и в 1858 году Кокорев принимает деятельное участие в строительстве Волго-Донской железной дороги. А в 1859 Василий Кокорев становится еще и крупнейшим пайщиком нефтеналивной флотилии «Кавказ и Меркурий», Волжско-Каспийского пароходства и принимает участие ещё в строительстве двух железных дорог России. В 1871 году участвует в товариществе Московской-Курской железной дороги, и в 1874 году учреждает строительство Уральской горнозаводской железной дороги.
В эти же годы Кокорев организовал совместно с П.И. Губониным Пермское товарищество по торговле солью и приобрел Верновские золотые прииски на Урале, активно занимался товарным сельским хозяйством. Он стоял у истоков акционерного общества «Сельский хозяин», предполагавшего поставлять во Францию мясные консервы и другие товары. В последствии он пишет в своей книге:
В 1871 г. была в Петербурге, в Соляном городке, выставка предметов русской промышленности. В горном отделе этой выставки были помещены мною нефть и керосин из Баку, и рядом с ним стояла от Горного департамента сделанная из теса и оклеенная золотистой бумагой пирамида, показывавшая объем всего добытого в Сибири золота, если бы его можно было обратить в одну сплошную массу. Когда блаженной памяти Государь Император Александр Николаевич подошел к этой пирамиде, то, посмотрев на нее с минуту времени и покачав головою, изволил сказать (это я слышал собственными ушами): «А если бы рядом поставить другую пирамиду вывезенного из России золота, она бы была более этой». Коротко и ясно. Вразумительно и поучительно».
В 1872 году в Петербурге было учреждено «Северное общество страхования» для защиты частных предпринимателей и склады с товарами с выдачей варрантов. Инициатором создания и председателем правления общества был Василий Александрович Кокорев. В 1879 г. общество прекратило вариантные операции, в связи с тем, что в законодательстве о залоге того времени, товар, который был заложен, переставал быть объектом торгового оборота, и варранты, выпускаемые обществами, не могли свободно обращаться на рынке. В 1880 г. переехало в Москву с новым названием «Северное страховое общество» общество ограничилось лишь страховыми операциями, сосредоточившись на транспортном и огневом страховании. В здании «Северного страхового общества» сегодня находится приёмная Президента РФ.
В Москве на Софийской набережной был построен общественно-культурный центр и обширнейший гостиничный-складской комплекс «Кокоревское подворье». Разрешение на постройку большого подворья в 4 этажа было им получено в июне 1860 года. И в 1864 году строительство было завершено. Автором проекта стал петербуржский архитектор Иван Черник, а руководил строительством А. В. Булгарин (Васильев). Западная часть подворья называлась «Монаховым двором», а восточная — «Стрекаловым». Комплекс, в который было вложено 2,5 миллиона рублей, был новшеством не только для Москвы, но и для Европы, поскольку предвосхитил появление «гранд-отелей». Подворье быстро приобрело большую известность: центр города, прекрасный вид, удобства, хороший ресторан привлекали постояльцев. В гостинице останавливались П.И. Чайковский, И.Е. Репин, В.В. Верещагин, а также писатели Мельников-Печерский, Мамин-Сибиряк, художники Крамской и Поленов, а их товарищи по кисти Виноградов и Коровин имели здесь свои мастерские. Кокоревское подворье простояло более 100 лет и в данный момент находится на реставрации. В бывшем «Кокоревском подворье» разместилась Академия при Президенте РФ, ресторан, и госархив. Дай Бог, что у здания есть надёжный хозяин. Исторического противостояния тут нет: в 1858-1859 год Кокорев числился помощником Московского городского головы, а 1866-1869 год — гласным Московской городской Думы.
Принимает Василий Александрович деятельное участие и в транспортной логистике города Москвы. Он являлся инициатором проведения «конки» — конной железной дороги, проходившую через весь центр столиц, связавшую площадь с тремя вокзалами.
В 1858 году в специально отстроенном здании в Трехсвятительском переулке на Покровке открылась первая частная публичная художественная галерея. За 20 лет до Третьяковской галереи в ней были выставлены полотна Русских художников: Карла Брюллова, Ивана Айвазовского, Александра Боголюбова, Алексея Венецианова, Александра Иванова, Федора Матвеева, Михаила Лебедева, Сильвестра Щедрина, Дмитрия Левицкого, Василия Боровиковского, Федора Алексеева, Василия Худякова, Михаила Клодта, Константина Трутовского, Георгия Мясоедова и многих других гениальных живописцев. Любой мог посетить галерею Кокорева, просто купив билет. В марте 1870 года принадлежавшие ему 156 работ русской школы живописи были проданы для коллекции наследника-цесаревича Александра Александровича. В 1897 году, при организации Русского музея Императора Александра III, в его собрание были переданы 106 первоклассных произведений живописи, некогда украшавших галерею Кокорева, и теперь являются ядром коллекции Русского музея.
На личные средства В.А. Кокорев, устраивает общественный бульвар в Москве. Он тянулся от Лубочного переулка до Болотной площади и был одним из немногих общественных бульваров и скверов Москвы, в котором, были посажены липы и вязы.
В 1866 году группа московских купцов и промышленников во главе с В.А. Кокоревым учреждает Московский купеческий банк, в их числе были Т.С. Морозов, П.М. Третьяков, И.С. Блиох, И.А. Лямин и другие. С 1867-1869 год Председателем банка был Костромичанин Ф.В. Чижов. Кокорев являлся в Московском купеческом банке крупнейшим акционером. При создании основной капитал банка составлял 1,24 миллиона рублей. Являясь крупнейшим банком Москвы, он имел филиалы во многих крупных городах Российской Империи. Московский купеческий банк придерживался политики кредитования торгово-промышленного оборота, сторонясь рискованных финансовых операций. Обладая значительными ресурсами, которые предоставляла ему клиентура, банк предпочитал работать с наилучшим ссудным материалом и пользовался репутацией банка деловой элиты. В 2016 году мы празднуем 150-лет Московскому купеческому банку. Только имена тех людей забыты, кто стоял у истоков этого банка.
Василия Александровича многие называют банкротом. Возможно они и правы, Царская рука наказала Кокорева, и ему пришлось распрощаться с 10 миллионами рублей в государственный бюджет, но так как Василий Александрович был дружен со многими высокопоставленными лицами, опала закончилась и Кокорев строит Уральскую железную дорогу, и самый крупный банк Российской Империи. В 1870 году Василий Александрович выступает инициатором создания в Петербурге Волжско-Камского банка. Учредителями банка являлась группа российских промышленников и торговцев, в том числе и из провинции. В числе главных акционеров были петербургские хлеботорговцы Полежаевы, московские купцы Морозовы, Малютины, Салдатенковы. В отличие от существующих в столице банков, ориентированных главным образом на обслуживание внешней торговли, новый банк создавался для «споспешествования торговым операциям Волги и Камы и внутренней России». Главным источником его ресурс охвативших крупнейшие коммерческие центры страны. Ведущим направлением активных операций банка стал учёт торговых векселей и ссуды под товары. Василий Кокорев делает верный ход, пригласив в качестве Председателя Совета банка Е.И. Ламанского, управляющего Государственным банком (подобное совмещение в те времена признавалось допустимым). Этим Кокорев стремился решить двойную задачу: с одной стороны, убедить Министерство финансов, что дела банка по-прежнему идут хорошо, а с другой — восстановить доверие вкладчиков. План удался. Отлив вкладов прекратился, и дела банка вновь пошли в гору. В процессе своей деятельности банк испытал и взлёты, и падения, но выстоял, став одним из крупнейших акционерных коммерческих банков в Российской империи. В 1879 году Василий Александрович вышел из правления Волжско-Камского банка, сохранив за собой контрольный пакет акций. Приемники Кокорева, поставленные им во главе правления банка, в дальнейшем реализовали его первоначальный замысел: создали банк, который, мобилизуя бездействовавшие накопления и направляя их в торгово-промышленный оборот страны, пробуждал дремавшие силы её экономического роста. Волжско-Камский банк являлся до революции 1917 года самым крупным и надёжным банком Российской империи. После национализации частной собственности Волжско-Камский банк с его многочисленными филиалами по всей стране, перешёл в Государственную собственность. И находится в распоряжении Центрального банка Российской Федерации и «Сбербанка России». Эти банки могли бы поспособствовать организации юбилейных мероприятий посвящённых 200-летию Василия Александровича Кокорева который сыграл существенную роль в банковском учредительстве России. Особенно учитывая тот факт, что Кокорев стоял у истоков создания Московского купеческого банка, и Волжско-Камского банка, юбилей которого, мы будем праздновать в 2020 году, 150 лет основанию самому крупнейшему банку Российской Империи.
Также мне хочется рассказать о детище Кокорева, живущее до сих пор. Это — академическая дача, знаменитая «академичка, имени И.Е. Репина» — первый и старейший в России Дом творчества художников, принадлежащий сегодня Союзу художников России. Дача расположена в Вышневолоцком районе Тверской области на живописном полуострове, образованном истоком реки Мсты и озером Мстино.У создания Дома творчества своя история. Он был открыт 22 июля 1884 года и назывался первоначально — Владимиро-Мариинский приют для летней практики малоимущих студентов Императорской Академии художеств. Об этом событии напоминает мемориальная доска, которую можно увидеть на одном из старейших зданий Академической дачи — павильоне. От первых построек сохранились две — павильон и музей, где собраны материалы о истории Академической дачи. Своим появлением приют обязан меценату Василию Александровичу Кокореву великому русскому художнику Илье Ефимовичу Репину, чье имя и запечатлелось в ее названии в веках. На средства Кокорева по проекту архитектора В. А. Кенеля на территории приюта был возведён восьмигранный павильон, украшенный пропильной и глухой резьбой, который и сегодня является художественным центром ансамбля «Академической дачи» и его визитной карточкой. Принимая во внимание эту и все иные заслуги В.А. Кокорева перед русской культурой, Императорская академия художеств решила удостоить Василия Александровича звания почетного своего члена, что и было сделано в 1889 году, за несколько месяцев до его кончины.
Трехлетнее существование, при истоке из озера реки Меты, Владимире-Мариинского приюта для пребывания академистов Императорской академии художеств вполне оправдало попечительную заботливость о здоровье академистов Августейшего Президента Академии, Его Императорского Высочества Государя Великого князя Владимира Александровича, по мысли которого возник и устроился означенный летний приют. Из 30 академистов и 2 воспитанников Московского училища живописи, зодчества и ваяния, в течение трех лет, никто не был болен и все эти лица, вступая в конце мая в приют с увядшим цветом лица, оставляли его к 1 сентября с выражением оживления и здоровья… В основание потребного для устройства означенного летнего житья капитала да послужит первым вкладом выручаемая через продажу «Экономических провалов» сумма. В заключение настоящего послесловия нельзя не пожелать от души, чтобы каникулярное время изменилось в своих числах, чтобы ученье оканчивалось в половине мая и начиналось не ранее 1 сентября — пишет Василийй Кокорев.
Сам не получивший должного образования Кокорев охотно помогал учиться другим – платил стипендии. Но к образованию, как к системе, у самобытного, целостного Кокорева были свои претензии:
Мне не раз случалось посещать лекции политической экономии в Москве и Казани, и эти посещения вполне убедили в том, что слушатели ничему научиться не могут, а сбить себя с толку (если будут верить в лекции, не относясь к ним критически), могут до такой степени, что потом между ними и народною жизнью образуется неисправимое непонимание друг друга. А сколько таких сбитых с толку людей попало впоследствии на влиятельные финансовые места? И начали эти люди направлять экономическую жизнь России по указаниям Мишелей Шевалье, Адамов Смитов и т. п., и зарыдали наши Трифоны, Прохоры, Матрены и Лукерьи и т. д., а затем надели на себя суму и пошли смиренно по миру питаться подаянием. ВК.
(«Экономические провалы»)
Кокорев Василий Александрович в Русской армии не служил, но для Русских войск им было сделано огромно. Если брать сегодняшнюю Россию, то таких меценатов и благотворителей сегодня нет, они перевелись, если кого обидел, извините. После окончания Крымской обороны города Севастополя (1853-1856 г Крымская война) устроил чествования черноморских моряков, возвращавшихся с полей битвы – это известно из статьи о В.А. Кокореве, одного очень уважаемого журналиста города героя Севастополя Л.А. Сомова:
С самого первого дня начала беспримерной обороны нашего города В.А. Кокорев как патриот был буквально у всех на устах, а восхищенный его благотворительностью писатель И.С. Аксаков назвал Василия Кокорева «русским чудом». За что же? Купец Кокорев первым вложил 20 млн. рублей в военный заём, отправил из Москвы сто саней с провиантом в осажденный Севастополь, принял, разместил и организовал лечение всех раненых, которых тем же обозом доставил в столицу. В течение обороны Севастополя Кокорев и словом, и делом неустанно помогал черноморцам… И вот настал урочный день 18 февраля 1856 года. В Москву нестройными колоннами по тракту вдоль р. Нары вступили первые севастопольские флотские экипажи — 29-й и 32-й. А 17 февраля на специально заказанном поезде из Санкт-Петербурга сюда же прибыли морские офицеры — триумфаторы Крымской кампании, как писали тогда газеты, «иждивением достойного гражданина В.А. Кокорева», который полностью взял на себя финансирование всех знаковых мероприятий встречи героических моряков Черноморского флота. 200 тысяч рублей серебром — таков был баснословный по тем временам размах кокоревской благотворительности во славу, как выразился сам даритель в своем очерке «Севастопольский путь», «севастопольского самозабвения и общелюбия.
Главное действо развернулось на Серпуховской заставе 18 февраля в 12 часов. В обед им накрыли роскошный стол. Так описывали в те времена участники событий: «Лишь только показался длинный строй спускавшихся с пригорка, в серых и стертых шинелях, из-за которых виднелись бараньи околыши, — сердце затрепетало у встречавших, слезы прошибли… Кокорев с Мамонтовым, сняв шапки, несли на большом серебряном блюде хлеб-соль, какую-то испеченную гору, для которой чуть ли не складена была особая печка. Поравнявшись с гостями, Кокорев передал поднос старшему офицеру, героям Севастополя — начальнику аванпостов Н.А. Бирюлеву, командиру батареи N 6 лейтенанту П.Л. Жерве, командиру артиллеристов 3-го и 4-го отделений оборонительной линии М.А. Перелешину (единственному, кто был удостоен за героизм при обороне Севастополя ордена Св. Георгия двух степеней — IV и III), капитан-лейтенанту П.П. Максутову, участнику Синопского сражения, герою обороны, награжденному золотой саблей с надписью «За храбрость». Василий Александрович Кокорев сказал присутствующим: Други и братья, — сказал он им, едва сдерживая слезы, — благодарим вас за ваши труды и подвиги, за пролитую кровь для нас, в защиту родной земли. Примите наше сердечное спасибо и наш земной поклон.
Очевидцы через долгое время не могли без слез рассказывать об этой минуте». А вечером офицеры были приглашены в Императорский Большой театр. В течение недели в различных богатейших особняках Москвы давались обеды в честь черноморцев, в частности, у градоначальника, в купеческом собрании. Здесь В.А. Кокореву лично Н.А. Бирюлевым была вручена картина Айвазовского «Пароход «Владимир» ведет на буксире турецкий корабль «Первас-Бахри». 26 февраля 1856 года после торжественного построения семи флотских экипажей на Тверской площади прозвучали теплые напутственные речи, и тысячи черноморцев, нижних чинов, проливших кровь на бастионах Севастополя, двинулись к месту дальнейшего прохождения службы. Перед этим генерал-губернатор поблагодарил военных моряков от лица всего русского народа за стойкость и самоотверженность, а литератор М.П. Погодин провозгласил тост «За здоровье русского человека Василия Кокорева, занесенного отныне в летопись гражданских почетных подвигов. А вот что сам Василий Александрович пишет в своём очерке «Севастопольский путь»:
На другой день многие из господ офицеров удостоили меня своим посещением, а в течение двух-трех дней я имел счастье видеть у себя всех. Как отрадно было встретить П.А. Перелешина и Ф.С. Керна, украшенных Георгиевскими крестами на шее, которые они получили за отражение приступов, командуя отделениями 4 и 5, под личным начальством С.А. Хрулева. Еще отраднее было слышать то, что они сказали, обращаясь к портрету С.А. Хрулева: «Без него мы бы не получили этой награды. Он вел нас к славе. Дай Бог ему здоровья!»
Потом я поехал ко всем героям, видел жилища их, видел их быт, видел вблизи, что это за люди. Вы ждете от меня на это слова — вот оно: в смирении их вознесется рог наш.. Смотрите, как он возносится! Что было в Москве? Славою всех севастопольцев и закавказцев славилась вся Русь, славился наш век. Много было перечувствовано в Москве, много там было таких минут, в которые просвещались сердца, возвышался дух и обновлялось все грешное существо наше чистотою теплых слез. Как же определить значение всех московских празднеств?
«И горе было наслажденьем,
Святым остатком прежних дней».
Василий Кокорев.
Перед русско-турецкой войной 1877-1878 гг. В.А. Кокорев помог в финансировании и экипировке военной миссии генерала М.Г. Черняева на Балканах. Он потряс Россию размером своего участия в «военном займе», который составил 45 миллионов рублей — фантастическая по тем временам сумма.
Василий Александрович Кокорев являлся одним из первых основателем компаний на медиа рынке России. Северное Телеграфное Агентство (в числе учредителей которого состою и я) имеет из внутренних губерний точные сведения о разрушенном положении помещичьих и крестьянских хозяйств, происходящем от неимения повсюду винокуренной барды, но не печатает их, так как распространение огорчительных известий, не помогая делу, увеличило бы только сумму досады и уныния. Экономические провалы по воспоминаниям с 1837 года, главное публицистическое издание Василия Александровича, очень переживал Кокорев, за неше нечерноземь. Кокоре в первую очередь пишет о нашем с вами сельском хозяйстве. Василий Александрович был патриотом России, и переживал за нас, чем мы будем питаться, и что есть. Кокорев пишет:
А для того чтобы покрыть гумно России густым слоем хлебных колосьев, необходимо, кроме усиленного труда земледельца, споспешествуемого мероприятиями, ему благоприятствующими, такое учреждение, которое, соединив в себе все элементы, создающие народное продовольствие, приняло бы за правило пользу своих действий измерять не количеством предписаний и всяких бумажных указаний, а барометрическим показанием, основанным на направлении быка из степи к морям и ценами рынка, выражающими удешевление хлеба и мяса.
Под конец своей жизни Василий Александрович покупает имение «Мухалатка» в Крыму. Новый хозяин в первую очередь занялся облагораживанием откосов и пустырей, засадив их хвойными деревьями, и постепенно превратив часть парка в подобие французского сада 18 века. А его сын Сергей Васильевич, в последствии строит самый красивый дворец в Крыму «Мухалатка».
Василий Александрович Кокорев умер в Петербурге 23 апреля 1889 года от болезни сердца. Приехавшие с его родного Севера поморы вынесли из роскошного особняка на Садовой дубовый гроб, долбленый, без единого гвоздя, и на руках донесли до Малой Охты. На общественные поминки кто-то принес самодельные плакатики с цитатами из Библии: «Видел ли ты человека проворного в своем деле? Он будет стоять перед царями… (Прит. 22,29)» и «…Как хорошо слово во время! (Прит. 15,23)». Вместо речей в качестве своеобразного завещания прочитали отрывки из знаменитой ныне книги Кокорева «Экономические провалы». На поминках Кокорева, самую положительную, блистательную речь дал Дмитрий Иванович Менделеев, он сказал что Василий Александрович, этот купец-старообрядец и нефтезаводчик, банкир, строитель железных дорог, общественный деятель, сделал для развития русской промышленности, торговли и просвещения значительно больше, чем многие государственные мужи нашего времени.
Наступила деликатная пауза, поскольку кое-кто из этих самых «членов правительства» почтил своим присутствием проводы человека, которому в последние годы принадлежали заводы и гостиничные комплексы, железные дороги и пароходства, банки и страховые компании, нефтепромыслы и первое в России собственное телеграфное агентство, крупнейший винный откупщик Российской Империи, коммерции советник и купец первой гильдии, встал у истоков нашего керосинового дела. В завещание им и нам остались мысли Кокорева, не теряющие свою актуальность и через 200 лет:
Пора государственной мысли перестать блуждать вне своей земли, пора прекратить поиски экономических основ за пределами Отечества, засорять насильственными пересадками на родную почву; пора, давно пора возвратиться домой и познать в своих людях свою силу.
Василий МИТРОФАНОВ.
