Они думают, что покупают глоток свободы, дольку красивой жизни, лепесток вдохновения. Но сладковатый душок – запах разложения их тела, их жизни. Если бы можно было в миг, когда отбрасывается последний довод разума, последнее сомнение, показать им хотя бы пару кадров из будущего! Как обкурившийся спайсов корячится в грязном сугробе в луже собственной мочи: мама, мамочка, спаси меня. Как гниет рука у обдолбанного в ноль маргинала, а ему все равно, он в поисках новой порции… Как за полгода превращается в опустившегося дебила четырнадцатилетний любитель конопли. И как никогда – ни завтра, ни через год – они уже не сумеют вернуться к нормальной жизни.

Что такое наркотики сегодня? Разные виды «дури» четко занимают свою собственную нишу на черном рынке. «Модная» химия – для продвинутых. Достать нетрудно, эффект потрясающий (особенно в плане привыкания – на «соли» и «спайсы» подсаживаются едва ли не с первого употребления). На этом фоне те, кто продвигает каннабиноиды (наркотики на основе конопли), рекламируют себя чуть ли не как приверженцы здорового образа жизни, пропагандирующие  отраву «почти безвредную» и экологически чистую. Старый недобрый героин и кокаин тоже никуда не делись; конечно, их найти сложнее, стоят они дороже, но это – следующая ступень, для тех, кто уже прочно «сидит».

Есть еще маргинальная токсикомания – вдыхание паров токсичных веществ, и совсем дно — «винт», самодельная смесь для инъекций из лекарств.

Не следует думать, что существует «легкий» наркотик. Все эти названия, интригующие, иносказательные: «порох», «дымок», «скорость», обозначают психотропные вещества. По словам медиков, они воздействуют на все рецепторы без исключения и вызывают необратимые изменения в психике. Человек, некоторое время употребляющий такие наркотики, становится социально опасен: он неадекватно себя ведет, и это не значит, что он пару часов глупо похихикает или «словит глюк», а потом все снова будет нормально. Это означает, что он может сводить окружающих с ума своими истериками, способен без причины напасть на близких и даже совершить суицид. Слова о необратимости не пустые: у меня перед глазами как живой стоит мой одноклассник, еле-еле дотянувший до девятого, да и то из жалости учителей к его отцу-физруку. Нет, он жив еще, но чисто номинально – после четырех лет интенсивного курения конопли парень превратился в полного деграданта; он остановился в развитии, стал говорить старческим голосом, еле-еле вспоминая простейшие слова, и, несмотря на то что вроде бы завязал, к нормальной жизни вернуться не сможет уже никогда.

Наркоманами не рождаются

В  самом распространенном представлении «наркоман» — это существо из параллельной вселенной. Здоровым, занятым, активным людям может казаться, что проблемы и вовсе не существует. Ну, не называть же наркоманом человека, который на дружеской вечеринке ради смеха предложил попробовать? Но стоит приглядеться, и она всплывает то тут, то там.

Я своими собственными глазами видела на одном из праздников знакомых, как тридцатипятилетний зять хозяйки, довольно обеспеченный предприниматель, и ее подросток сын, мерзко подхихикивая, обменивались фразами типа: «А когда он привезет?», «Там вообще нормально «зашибает» (в смысле, сильно действует)! То есть взрослый, не отягощенный интеллектом, своими руками обеспечил подростку доступ к «запретному плоду» и всячески при этом давал понять, что это здорово, круто и «все нормальные мужики так делают!».

Наверное, каждый, кто пару раз бывал в популярных тусовочных местах города, видел хорошо одетого, небезызвестного костромича с прозрачными остекленевшими глазами. Вроде и разговаривает – а сам явно не здесь. Весь город говорил, что он сидит на тяжелых дорогих наркотиках. Впрочем, вроде пропал он из общего поля зрения. Возможно, и поможет ему его стабильное финансовое положение справиться с зависимостью; он хотя бы видел сытую и красивую жизнь, потерять которую ему однажды может стать страшно. Выкарабкаются ли те, кто и без наркоманиии был на дне, – неизвестно. Живой пример этому я наблюдала в небольшом магазинчике хозтоваров. Передо мной в очереди стояла худенькая девушка в капюшоне с двумя бутылками растворителя. «Опять за свое, Машка? Ты ж вроде лечилась!» — полуворчливо по-свойски заметила кассирша, пробивавшая товар. «Да не, теть Зин, – прошелестела покупательница, больше похожая на тень, чем на человека. – Красим кухню, Димке кисточки надо замочить». – «Ага, знаем мы вашу кухню, — продолжала нудить кассирша, ни на минуту, впрочем, не приостановившая процесс торговли. – На работу-то будешь устраиваться, нет?» – «Да ищу, теть Зин, ищу…» — и высыпала на прилавок пригоршню мелочи, бог весть как заработанной.

Специалисты: медики, полицейские, сотрудники реабилитационных центров для наркозависимых, в один голос утверждают, что нет какой-то определенной группы риска. Наркоманом может стать кто угодно: ребенок из обеспеченной семьи, взрослый человек, на которого внезапно свалились проблемы, подросток-беспризорник, мужчина, женщина, подсаживаются даже новоиспеченные пенсионеры, у которых с завершением активной деятельности в жизни образовалась огромная пустота.

 «Существует несколько факторов, которые усугубляют вероятность появления зависимости, — рассказал психолог Максим Бредихин, сотрудник реабилитационного центра. — Первый – генетика. Если родители или, скажем, дед, употребляли алкоголь, у ребенка риск стать зависимым резко возрастает. Еще одна причина – окружение, компания. Человек, который, пусть даже периодически, взаимодействует с наркотиками, оказывает огромное влияние на свое окружение. Если в вашем окружении есть такой человек – не нужно относиться к нему с пониманием, по-родственному, необходимо избегать общения с ним и тем более оградить от него ребенка. Третья, и, на мой взгляд, самая важная вещь, почему начинают употреблять наркотики именно подростки – ребенок не нужен в семье».

Такая ситуация не редкость: взрослые заняты своими проблемами, работой, отношениями, и они не желают тратить душевные силы еще на какие-то развлечения вроде бы уже взрослого ребенка. Но кормить, одевать и обеспечивать – это не главная родительская обязанность. Главное – заниматься им, тратить на него свое время. Хотя бы просто помочь ему найти себе занятие по душе, даже по максимуму загрузить его тренировками, хобби, увлечениями иногда бывает настоящим спасением от плохой компании. Ведь столкнувшись с ситуацией, когда он чувствует себя ненужным, раз, другой, третий, он больше не обратится к вам. Он пойдет к друзьям, на улицу. А там быстро найдется человек, который умеет превращать чужую душевную боль в свои деньги.

«Хорошо если при этом ребенок не имеет генетической расположенности, — считает Максим Бредихин. – Тогда у него есть шанс справиться с соблазнами улицы. А вот если его собственный организм не позволит ему остановиться, обычно это заканчивается плачевно».

Не заметайте мусор под ковер!

Проблемы наркомании так неочевидны в первую очередь потому, что в хороших домах их заботливо припрятывают в виде скелета в семейных шкафах: а ну как люди узнают?

«Обычно как это бывает? В семье узнают прямой факт, что ребенок употреблял наркотики. И обычно сразу же включается механизм отрицания –нет, мой сын не такой. И даже к медикам не обращаются, так как боятся огласки, – рассказывает Максим Бредихин. – Не надо заметать мусор под ковер, проблема от этого никуда не денется. Что нужно делать в такой ситуации? Начать рассказывать, как это вредно, делать ему обзор видов наркотиков, какой на что влияет, – это, конечно, мера абсолютно неэффективная. Лучшее, что могут сделать родители, – максимально вскрыть проблему, признать ее. Идти по специалистам, менять обстановку и начинать заниматься своим ребенком, максимально заполняя его время. Нельзя делать вид, что ничего не происходит – все очень серьезно! Я вам могу однозначно сказать: если человек однажды покурил спайс – почти наверняка он его покурит еще раз. А с этими последними видами психоактивных веществ зависимость формируется с первого раза. И если вопрос стоит именно так, то какая разница, что скажут люди?»

 И еще одна, очень важная вещь: если у вашего ребенка проблема с наркотиками или алкоголем – почти всегда нужно решать не вопрос: что делать с ребенком? Нужно решать вопрос: что не так в семье?

Моя зависимость — ты

Понятно, что если на несовершеннолетнего подростка еще можно как-то воздействовать, то взрослый наркоман своей жизнью управляет сам. А заодно, кажется, и жизнью своих близких. Те страдают, терпя бесконечные поиски денег,  вынос всех ценных вещей из дома, «ломки», исчезновения из дома и множество других выходок; кто-то ищет утешения в вере; особо отчаявшиеся обращаются к шарлатанам, обещающим за умеренную плату навсегда изгнать демонов наркоты.

Оказывается, все эти неприятности, которые доводится переносить семьям наркоманов, — признаки… созависимости. Мать, страдающая от бесконечных выходок безработного тридцатилетнего придурка-сына и жалеющая его, – не меньше наркодилера виновата в его судьбе.

«То, что люди выдают за любовь к ближнему, за жалость и сострадание – это всего лишь утеха своему самолюбию, попытка быть хорошим родителем, но только в собсвенных глазах: мол, я же исполняю свой материнский долг! — уверен Максим Бредихин. – И вот эти люди кормят, одевают, дают своему родственнику-наркоману крышу над головой, нередко и карманные деньги. Будет ли он выходить из зависимости? Да никогда – у него все хорошо! Зачем ему что-то менять? Его все устраивает!»

По мере развития пристрастия проблемы нарастают, как снежный ком. Появляются болезни, проблемы с работой или учебой, а вскоре на горизонте начинает маячить и верный спутник наркомании – криминал. Стоимость и количество необходимой «дряни» растет прямо пропорционально сроку употребления. Однажды наступает момент, когда денег взять  просто негде. И кража тогда – меньшее из возможных зол.

«А заботливые родители делают что? Они начинают «отмазывать» отпрыска, решать его проблемы, платить за него долги, улаживать конфликты. Они просто подкидывают дровишек в топку его зависимости! – рассуждает психолог Максим Бредихин. – Я знаю немало историй, которые развивались по этому сценарию, и тех, что закончились в итоге хорошо, – мало! Человек никогда не поймет, что поступает плохо, если не несет за свои поступки ответственность. Украл – заработай и верни. Пусть попробует заработать эти сто тысяч, метя улицы! Ограбил – сядь. Не хочешь останавливаться — иди на все четыре стороны, ты взрослый и самостоятельный, живи, как знаешь, — ты сам выбрал этот путь. Понятно, что жалко и душа за него болит, – но вы ему делаете лишь хуже. Померзнув на улице, поголодав, отсидев в колонии, он, может быть, начнет понимать, что однажды свернул не туда. И, выгнав его из дома, перестав кормить из собственных рук наркобизнес, вы дадите ему шанс. Эта проблема решается только так».  

Реабилитироваться досмертно

В Костромской области существует несколько организаций, которые помогают людям справиться с наркозависимостью. Это православный благотворительный фонд преподобного Геннадия Костромского и Любимоградского с реабилитационным центром «Сумароково» для мужчин, центр ресоциализации «Романцево» в Буйском районе да «Дом на Волге», что под Костромой. Пожалуй, уже одно их существование подтверждает: проблема есть, и она огромна.  Главный принцип для всех учреждений подобного плана – добровольность и твердое желание человека начать жизнь заново. И все же обязательным условием для того, чтобы попасть на реабилитацию, является пройденный курс лечения в больнице.

Медицинское лечение от наркозависимости, как нам пояснили в региональном департаменте здравоохранения, проводится в стационарных условиях  Костромского областного наркологического диспансера и Костромской областной психиатрической больницы. Амбулаторно – в наркологических кабинетах медучреждений.

Загвоздка в том, что наркомания и алкоголизм – это не болезнь в привычном понимании этого слова. «Подхватить» неосознанно ее можно; а вот вылечить, не затрагивая силу воли и не меняя образ мыслей, не получится.  

И все же медицинская помощь необходима, ведь первое, что ждет наркозависимых, — выведение из состояния абстинентного синдрома. Иными словами, снятие ломки. Это невероятно болезненный, крайне неприятный процесс, но для того, чтобы сделать попытку возврата к нормальной жизни, человек должен полностью протрезветь. А дальше хорошо бы задать самому себе вопрос: куда я иду. Вот только с вопросами души медицина и светская реабилитация не работает, делая главный упор на борьбу с зависимостью физической.  

Православный же подход в борьбе с наркоманией и алкоголем как со «страстью» — то есть с тем, что подчиняется человеческой воле и разуму, пусть и ценой огромных моральных усилий.

Именно поэтому один из важнейших шагов на пути избавления от наркотиков – признание своей зависимости. Звучит вроде легко, да и что здесь такого, сказал: да, я не могу отказаться от этой привычки, и наполовину победил ее. Но люди не могут признаться, что зависят даже от простых сигарет. Все поголовно утверждают: брошу, когда захочу! Но снова и снова идут в магазин и произносят привычное название на кассе.     

Если речь идет об употреблении наркотиков – все еще сложнее. Все-таки клише «наркоман» — позорно, да и поиски нового, важного смысла жизни вовсе не то, к чему расположен человек в состоянии умопомрачения.

 Так что, несмотря на все имеющиеся возможности, до мысли о реабилитации доходят лишь единицы.

«Из двадцати звонков, которые поступают к нам с целью выяснить подробности о нашем реабилитационном центре, реальным приездом в Сумароково заканчиваются лишь единицы, — признается Максим Бредихин. – И если уж говорить совсем начистоту, то даже пара лет «чистой» жизни – не гарантия того, что человек покончил с наркотиками навсегда». 

Цифры и факты

Начальник регионального управления по контролю за оборотом наркотиков УМВД России подполковник полиции Дмитрий Сизов:

— За девять месяцев 2017 года на территории Костромской области выявлено 664 наркопреступления, тяжких и особо тяжких – 541. Все больше становится пресеченных сотрудниками полиции административных правонарушений, связанных с немедицинским употреблением наркотиков: в прошлом году их было 426, в этом – 447. Особое внимание уделяется борьбе с наркопритонами. Только в текущем году полиция пресекла деятельность двадцати девяти мест, где изготавливали и употребляли наркотики.

Нельзя сказать, что тема распространения наркотиков связана исключительно с областным центром – в других более или менее крупных городах Костромской области этот вопрос тоже актуален. По большей части, наркотики привозные; анализ оперативной обстановки показывает: основные каналы для поступления наркотиков в нашу область – Ярославль, Иваново, Москва и Санкт-Петербург. В течение нескольких последних лет все острее встает проблема с распространением синтетических наркотиков – так называемых спайсов и соли. Многих добропорядочных костромичей возмущают надписи на городских зданиях, среди белого дня открыто рекламирующие контакты для связи с наркодилерами. Могу отметить, что правоохранители уже наработали достаточный опыт противодействия сбыту наркотиков данным способом. Но, по большому счету, надписи, предлагающие приобрести наркотики по телефону, отходят в прошлое.

Это отнюдь не означает того, что наркобизнес сдает позиции. Ситуация со схемами распространения наркотиков сегодня крайне непростая. Преступники фактически ушли в тень: они максимально обезличены с помощью современных технических средств и программного обеспечения. Торговля наркотиками осуществляется бесконтактно: продавец и покупатель не встречаются, нет конкретных мест, имен. Запрещенные вещества передаются через системы тайников-«закладок», а расчеты за сделку производятся посредством различных платежных систем. 

Так что сегодня успех работы по данному направлению напрямую зависит от профессионализма сотрудников, служащих в сфере контроля за оборотом наркотиков, и их навыков владения современными техническими средствами.

Ольга СИДНЕВА.