Великий потоп 90-х
«Вот тут аккуратнее, тут у нас все валится, — житель дома на ул. Комсомольской, 27а, Сергей Балдов показывает подвал, — эту стену я сам брусом выложил и тупик сделал. Видите балку? Основная, должна лежать на тупике, а она упала. Вместо нее поставили деревянные подпорки, под них – дощечку. Сколько такая конструкция простоит? Недолго. Сгниет досочка, и все рухнет. Сейчас здесь плохо – дважды затапливало, из стены выплыло одиннадцать огромных валунов, пять их них я ломом смог запихнуть назад, на остальные сил не хватило, они так и лежат в подвале…»
Потоп, о котором рассказывает Сергей Александрович, случился в начале 90-х. Тогда был сильный ливень, гроза, а у дома как раз ремонтировали водопровод, оставили не закопанной яму. Вода текла рекой по Комсомольской в сторону Волги, пробурила у дома траншею, вырвала из-под фундамента одиннадцать валунов и занесла их в подвал. «Я вызвал главного инженера и начальника ЖЭКа, они посмотрели, сказали: «Завтра пришлем сюда бригаду – тупики кирпичные выложат»… Но никто не появился. Я сам со своими инфарктами делал тупик, закатывал валуны под стены в надежде, что когда все высохнет, стены их зажмут, и дом еще постоит», — вспоминает Сергей Балдов.
Вода, понятно, ушла в землю, но с тех пор в подвале началось гниение деревянных конструкций. Угол здания трескается, а это значит, с фундаментом не все в порядке — дом потихоньку оседает. Не лучше на чердаке – крыша течет, в некоторых местах через нее видно небо. Один из хитроумных соседей наложил гору бутылок – капли по ним разбрызгиваются по чердаку, а не текут рустом к нему в квартиру.
Крышу управляющая компания обещает перекрыть. Правда, не сразу, а по частям. Хоть что-то. С подвалом — хуже. «Здесь было две комиссии – одна при мэре Коробове, — говорит Сергей Александрович, – другая при мэре Переверзевой. Обе все обследовали, измерили и пришли к выводу: балка садится, нужны срочные меры». Сколько с тех пор лет прошло, но капитального ремонта жильцы так и не дождались – сами что-то красили, подколачивали. От государства, которое объявило дом ценностью на бумаге, на деле помощи нет.
«Все жили вровень, скромно так: система коридорная…»
«В этот дом в 1976 году мы переехали с условием, что в 1980-м все капитально отремонтируют, остальных жильцов из этой коммуналки расселят, и наша семья займет три комнаты, кухня будет 16 кв. метров, раздельный санузел. Горы обещали золотые», — вспоминает Сергей Балдов.
Ждали жители, когда их расселят долго, но безрезультатно. В итоге – проблемный, не знавший ремонта со времен она дом, невеликая личная жилплощадь, старая электропроводка, малюсенькая общая кухня, где на пять квартир три конфорки и две раковины, а в углу кухни примостилась… ванна. Такие вот удобства в 21 веке…Но даже не это самое печальное, а то, что нет перспективы. Дальше-то что? Ждать, когда строение рухнет? А потом переселение в не менее проблемный маневренный фонд?
Оказался «лишним»
«Дом, являющийся памятником истории, в 2016-м исключили из Фонда капитального ремонта. При этом в список ветхого или аварийного жилья он также не попал, — рассказывает жительница дома Алевтина Мосина, — он как бы завис между небом и землей».
Почему дом оказался «лишним»? А все просто – жильцов тут мало, а ремонт таких «исторических» домов дорог. К тому же действия по реставрации необходимо согласовывать со специальными органами. При этом на счете дома, в котором проживает небольшое число жителей, денег не много. «В одной организации нам сказали: чтобы накопить на капитальный ремонт, вам понадобится лет 300, в другой — 500», — делятся своим возмущением соседи дома на Комсомольской.
«С вопросом: «Что же нам теперь делать: дом-памятник оказался никому не нужен?» мы обращались в различные инстанции, — рассказывает Алевтина Вячеславовна, — в инспекции по архитектурному наследию сказали, что могут оказать нам методическую помощь, а ремонтируйте, пожалуйста, сами. Но у нас в семи квартирах пять инвалидов, на какие средства ремонтировать?»
В другой организации дали совет: судитесь с администрацией Костромы, чтобы вас в какой-нибудь список включили, если дом не числится в Фонде капремонта, то должен быть признан аварийным. В третьем месте сказали: пусть жильцы скидываются по 2 млн, тогда отремонтируем. А на эти деньги сегодня в Костроме можно хорошую двухкомнатную квартиру купить, потому такие советы выглядят как издевательство.
Нужен особый подход
Что же тогда делать? «Если дом не отремонтирован, и дом непростой – значит, к нему должен быть особый подход, — уверена Алевтина Мосина, — в различных регионах из этой проблемы выходят по-разному, но в основном с участием государства, с привлечением средств Фонда капитального ремонта. Если такие дома не подходят под программу, значит, должна быть специальная подпрограмма, и областная дума может инициировать это. Не надо доводить дома, которые можно отремонтировать и потом еще долгие годы эксплуатировать, до состояния аварийности».
«В Белгороде, к примеру, недавно презентовали проект – масштабная реновация исторических зданий — «Новая история старых домов», — рассказывает Алевтина Вячеславовна, — цель — переформатировать сознание людей, потому что молодежь считает эти дома старьем, которое лучше снести и поставить вместо них новое комфортабельное жилье. Такую психологию надо менять. В старинных домах даже по-особому дышится – много воздуха, особая атмосфера. Я, поселившись здесь недавно, начала вдруг перечитывать классику – Толстого, других писателей прошлого, писавших о жизни барских усадеб… Здесь есть история, есть люди, которые за этим стоят, есть историческая память, есть ценность…». Заметим: даже по качеству строительства такие дома могут дать фору многим современным, которые менее долговечны.
Не частный случай
То, что сегодня происходит с бывшей усадьбой купца Акатова, – отнюдь не частный случай. Об этом говорила и Алевтина Мосина, когда выступала на недавних публичных слушаниях по бюджету Костромы на 2019 год. Она просила помочь всем таким домам, которые оказались, увы, «за боротом современности». Защитить их от разрушения, уберечь от ветхости, аварийности и человеческого беспамятства. О таких зданиях надо позаботиться сегодня — завтра будет поздно. Ведь если историю не беречь, ее легко потерять. И это уже будет навсегда.
Часть 2. История
Усадьба купца на Комсомольской
Усадьба купца Акатова на Комсомольской… В самом этом не сочетаемом сочетании вся наша история: усадьба – купец – ул. Комсомольская… В книге известного костромского краеведа Виктора Бочков «Старая Кострома. Рассказы об улицах, домах и людях» дом по адресу ул. Комсомольская, 27 (литеры А, Г) обозначен как «Усадьба городская, XIX в.».
«Представляет собой характерный для костромской застройки позднего классицизма комплекс городской усадьбы, — пишет В.Н. Бочков, — кирпичные, оштукатуренные двухэтажные главный дом и флигель играют активную роль в формировании исторической застройки улицы. Оба здания выстроены, очевидно, в первой четверти XIX в. (главный дом, возможно, в 1808 г.) купцом Акатовым. Наружный декор построек был во второй половине XIX в. незначительно обновлен: к этому времени, в частности, относятся зонты над входами и балкон… На главном фасаде (литер А)… балкон с металлическими фигурными кронштейнами и ограждением строгого и красивого рисунка. Вход на боковом фасаде некогда завершался металлическим зонтом с ажурными вогнутыми кронштейнами. Во внутренней планировке обоих этажей сочетаются коридор на продольной оси и анфилада комнат вдоль уличного фасада (в настоящее время большая часть анфиладных проемов заложена). Сохранились угловые печи со срезанными зеркалами».
Дом купца Акатова впоследствии принадлежал другим лицам. В государственном архиве Костромской области хранится фотоальбом «Адреса революции», здание по адресу Комсомольская, 27, в нем значится как «конспиративная квартира у Колодезниковых». По последующим документам эта усадьба до 1918 года принадлежала некому господину Спрыскову, о нем каких-либо сведений не сохранилось.
Вскоре после революции «буржуев» отсюда выгнали и заселили рабочим классом – в основном, выходцами из деревни. Эти товарищи сами дом не строили, особой культурой не отличались, потому не очень-то и берегли усадьбу – ломали прежние перегородки, ставили новые печи, приспосабливали помещения под свои насущные пролетарские нужды, а об исторической ценности и не задумывались. Особняк разделили на комнатушки – кому-то досталось более-менее сносная жилплощадь, кого-то поселили в коморку под лестницу на 6 кв. метров.
…Когда-то у этого дома-памятника был очень красивый козырек из кованого металла. До революции стоял. В советское время стоял. А годы перестройки для него оказались роковыми. Однажды старинный козырек зацепила въезжавшая во двор машина и снесла начисто. Куда он потом исчез, соседи не знают. Возможно, кто-то просто сдал в металлолом…Но кое-что все же осталось от тех времен в целости и сохранности. Алевтина Мосина показывает медную дверную ручку – настоящий раритет. Дверь сама тоже из тех времен, правда, крашеная-перекрашенная прежними владельцами.
Часть 3. Тайна
Странные колебания
Как у всякого старинного здания, помимо истории, у этой усадьбы есть и своя маленькая тайна. Она не относится к стародавним временам. Хотя – как знать…
«С недавних пор стал замечать странную вещь: днем, когда сижу в кресле, всем телом ощущаю какие-то странные колебания. Сначала думал: показалось. Потом решил: от лесовозов трясет. Но тяжелый транспорт сейчас по нашей улице не ходит… И так каждый день! Не знаю, что и думать, словно где-то кто-то какой-то подкоп делает», — рассказывает Сергей Балдов. А потом спрашивает: «Не знаете, где был в старину подземный ход от монастыря? Говорят, недалеко отсюда…»
Мое предположение, что происходит что-то неприятное с фундаментом, Сергей Александрович отвергает сходу: «Этот дом стоял 200 лет и еще 100 простоит. Только ремонт ему нужен капитальный…»
Зинаида НИКОЛАЕВА.
Фото автора.