Живете и мечтаете нанести вред природе? «Нет, конечно!» – скажете возмущенно вы. И это неправильный ответ, как произнес бы ведущий телешоу «Кто хочет стать миллионером?» Ибо хотим не хотим, а вредим. Вспомним хотя бы перегоревшие ртутьсодержащие лампочки, которые мы, не задумываясь над последствиями, отправляем в мусорные контейнеры.

Завернуть и выбросить

Еще несколько лет назад отношение к вышеназванной проблеме можно было охарактеризовать одним словом: «До лампочки!». Костромичи не заморачивались совершенно – просто несли перегоревшие энергосберегающие «спиральки» на помойку. И их можно было понять. Ровно три года назад я самолично пыталась «цивилизованно» пристроить семь штук навсегда потухших сторублевых лампочек. Не знаю, как у кого, но у меня они нещадно выходят из строя. Куда ни обращалась, везде отказ: не принимаем! От ворот поворот тогда дали и в родной управляющей компании, и в чужих – тоже. Когда напоминала про постановление городской администрации от 2012 года «Об организации сбора ртутьсодержащих ламп на территории Костромы», согласно которому эти функции возлагаются на управляющие компании и ТСЖ, то в ответ слышала: «Мы занимаемся обслуживанием, а не ерундой». Главный инженер одной компании на мой вопрос: «И что же мне с этими лампочками делать?» посоветовал тогда: «Завернуть и выбросить». Обнадежил лишь звонок в костромской филиал ярославской фирмы «Дельта», с которой местные организации и предприятия заключают договоры на утилизацию вредных отходов. Помню, усталый доброжелательный голос на том конце провода произнес: «Ну, что с вами делать, привозите – примем». Поскольку ехать надо было из Заволжья в другой конец города, то мой «зеленый» энтузиазм немного поостыл, и перегоревшие лампочки так и остались на полке кладовки. Прошло еще три года, в коробке уже лежало четырнадцать вышедших из строя лампочек. «С этим надо что-то делать!» – решила я. К тому же было интересно узнать, что изменилось в городе по части утилизации этих странных энергосберегающих.

В детстве играли ртутными шариками

Кстати, многие ли знают, что только от одной разбитой энергосберегающей лампочки предельно допустимая концентрация паров ртути в воздухе увеличивается более чем в 100 раз? А по свидетельству статистики, в нашей стране за счет неправильной утилизации ежегодно в окружающую среду попадает до тонны ртути. В этой тонне есть и изрядная костромская доля. Подтверждает это и проведенный мною опрос. Из сорока человек, к которым я обратилась с вопросом: «Что вы делаете с перегоревшими энергосберегающими лампочками?», двадцать шесть ответили: «Выбрасываем», шестеро заявили, что пользуются обычными «советскими» лампочками, у пятерых энергосберегающие еще не перегорали, и лишь трое их хранят, не зная, куда сдать. Аргументы сторонников помойки навевали сомнение, что мы живем в 21-м веке. Анна, 34 года: «На энергосберегающие лампочки семья перешла недавно. Ни разу еще не перегорали. А перегорят – выброшу в мусорный контейнер. Стыдно не будет. Другие намного больше вредят и не краснеют». Борис, 59 лет: «Когда-нибудь, может, перестанем выбрасывать. Но не сейчас. Мы и туалетной бумагой не так давно пользуемся, многие помнят, как газеты на это дело шли. Мусорные пакеты где-то в двухтысячных только появились. У нас все с запозданием! Приучимся и лампочки сдавать. А пока я выбрасываю». Надежда Григорьевна, 63 года: «В детстве, когда разбивался градусник, мы даже радовались, потому что нравилось играть ртутным шариком. Никто из взрослых нас не останавливал. Я и сейчас не верю, что из-за одной выброшенной лампочки много будет вреда».

Впрочем, попадались на улице и «кающиеся грешники». «Ужасно стыдно, но просто выбрасываю в мусорку. Копить их не могу, вдруг ребенок найдет и разобьет. Я бы сдавала, да ведь нигде не принимают».

Мы другому учим

Так принимают или не принимают? И неужели за три года никаких сдвигов в лучшую сторону? Словом, приступаем к операции по сдаче перегоревших лампочек. К моим четырнадцати добавились еще пять, принесенных из дому фотокорреспондентом Николаем. Он тоже противник их утилизации с помощью помойки. Первым делом отправились в специализированный магазин светильников на улице Симановского. Помнится, очень давно мне здесь обещали принять перегоревшую лампочку при наличии чека этого магазина. В глазах продавца недоумение: «Что вы! Никто вам не мог такого обещать. Нет, не принимаем. Отвезите в «Дельту».

Стучим в двери методического центра ГО и ЧС на улице Ленина. Понятно, что не по адресу, но, может, подскажут, как действовать в нашей маленькой чрезвычайной ситуации. Подсказали: «Отправляйтесь лучше в городскую службу спасения, там есть специалисты – на разлитую ртуть выезжают. А у нас здесь другому учат». Вспомнили и про ртутную комнату, которая была создана при Борисе Коробове. «Раньше туда отвозили эти опасные отходы. Да уж, вроде, нет ее».

Молодой дежурный городской службы спасения от нашей просьбы принять перегоревшие лампочки испытывает явное замешательство. И от настырности визитеров («Но вы же служба спасения – примите!») даже неуверенно произносит: «Ну, оставляйте…» Выручил молодого сотрудника появившийся начальник отдела гражданской обороны и защиты от ЧС Юрий Петрович Шевырев. В общем, никаких «оставляйте», поскольку лицензии на прием ртутьсодержащих ламп у службы нет. Да, спасатели оказывают помощь в экстренных ситуациях с ртутью, но девятнадцать неразбитых перегоревших лампочек – не тот случай. И было опять произнесено сакраментальное слово «Дельта»: «Поезжайте, поезжайте туда – там принимают».

— Но там ведь за деньги.

— А вы как хотели?

— И вы действительно верите, что костромичи заплатят за проезд и за прием перегоревших лампочек? Вы сами бы поехали?

— Как законопослушный гражданин – да. Но у меня дома светодиодные лампы, а они долговечны и безопасны в утилизации.

Принимаете? Принимаем!

Перед тем как отправиться в фирму «Дельта», решили на всякий случай прозондировать управляющие компании. Для чистоты эксперимента выбрали УК «Наш дом», поскольку многоэтажка, где живет Николай, приписана к ней.

— Нам сказали, что у вас можно сдать перегоревшие лампочки…

Зависшая пауза и строгий взгляд одной из сотрудниц. И вдруг: «Да, принимаем!» Неожиданные для нас слова произнесены из глубины комнаты уже другой сотрудницей.

— Какая красота! И давно принимаете?

— Так всегда…

— А градусники принимаете?

— И их тоже.

Если не брать во внимание недоверчивые распросы «строгой» сотрудницы (точно ли относимся к их УК, и почему так много перегоревших лампочек), то процедура передачи нашего ртутьсодержащего груза оказалась совсем необременительной. Николаю просто пришлось показать свой паспорт и расписаться на бумаге. Емкость, куда мастер Елена Николаевна складировала лампочки, представляла из себя длинный металлический ящик, установленный на шкафу. Ух, избавились! Кстати, по словам женщины, народ из обслуживаемых их УК домов в курсе про эту услугу.

Признаемся, столь скорой развязкой были приятно удивлены. Есть перемены в Костроме в лучшую сторону! Тогда почему костромичи продолжают нести опасный утиль на помойку? Синдром стойкого пофигизма? Не только. Забегая вперед, скажу, что далеко не все управляющие компании выполняют постановление городской власти. Уже после нашего рейда специально обзвонили большинство из них, и по-прежнему чаще отвечали так: «Мы не приемный пункт», «Вы первые обращаетесь. Никто не приносил никаких лампочек», «А где мы ваши лампочки хранить будем?» В двух УК все-таки сказали, что примут, но при условии проживания в «их» доме.

Всех футболят к нам

А в «Дельту», куда нас так настойчиво все отправляли, все ж решили заглянуть. По дороге водитель Валерий рассказал нам про «утилизацию» вредных отходов, которую недавно наблюдал в микрорайоне Паново. «Торговый комплекс «Горки» знаете? Так вот у мусорки, которая ему принадлежит, примерно с неделю стояла пачка ламп дневного света. А потом пацаны, они же глупые, запускали их в бетонный забор, в общем перебили, переколотили».

…Типичная складская промышленная зона на улице Димитрова. Приемный пункт «Дельта» разыскали с трудом – не вывески, не указателя. Хорошо, что увидели за открытыми дверями ящики с лампами дневного света. Оказывается, принимают здесь не только их, но и другие вредные отходы – отработанные масла, автопокрышки, оргтехнику. Отсутствие вывески исполняющая обязанности заведующей пунктом Наталья Сахарова объясняет недавним ремонтом крыши. Вздыхает: «Всех футболят к нам, тут одна управляющая компания даже хотела, чтоб мы у их жильцов лампочки принимали, а им отчеты присылали. Пытались свою работу на нас переложить!» Дельта работает по договорам с юридическими лицами, но народ все равно идет. В основном, это совестливые бабушки и молодые мамы, переживающие за здоровье своих детей. Несут не только перегоревшие лампочки, но и разбитые градусники. «А что делать – принимаем. Бесплатно, только паспортные данные надо в заявлении указать.

Напоследок получаем от Натальи Александровны наставление:

 – Градусник разбили – не паникуйте. Только, ради бога, не собирайте пылесосом, тогда и его придется выбросить. Ртуть положите в банку с водой (руки в перчатках!) и закройте крышкой. Пол надо обработать раствором марганцовки, а комнату как следует проветрить…

Итак, что мы теперь знаем? В принципе, лампочки сдать можно. Не хватает только информированности и ответственности – нам, управляющим компаниям и тем, кто постановления принимает, но не следит за их исполнением. Хорошая новость: в Костроме открылся суперсовременный мусороперерабатывающий завод. Но способна ли чудо-техника отделить опасные отходы от всех остальных? Слово главному инженеру предприятия Антону Долотову: «Опасные отходы мы не принимаем, на въезде стоит детектор, запищит – не берем. Если ртутьсодержащие лампочки попадут на линию, то будем собирать их в специальные баки и отправлять на демеркуризацию. Однако полной гарантии, что не пропустим ртуть, не даем. Как говорится, что можем, то можем».

Не знаю, как другим, а мне весь этот переход на энергосберегающие лампы до сих пор представляется сомнительной затеей. Теперь вот думаю: переходить на светодиодные или возвращаться к лампочкам Ильича?

Алевтина Новикова.

фото Николая Суворова, из открытых источников.