Документ: «…не соответствует требованиям…». Что есть краеведение? На этот вопрос исчерпывающе отвечает «Википедия»: «Краеведение – область знаний, гуманитарная наука, занимающаяся комплексным
научно-исследовательским и популяризаторским изучением определенной территории…объединяя знания географии, экологии, истории, археологии, топонимики, топографии,
геральдики, этнографии, филологии, искусствознания». Гуманитарная наука!

Однако авторы документов, которые приведем ниже, с такой трактовкой были не согласны…Летом 1946 года в область поступил циркуляр за подписью председателя комитета по делам культурно-просветительских учреждений при Совете министров РСФСР на тему
«О состоянии и дальнейшем развитии краеведческой работы».

В нем отмечалось, в частности, что «краеведческое движение, как форма изучения отдельных районов страны силами советской общественности и содействие разрешению актуальных народно-
хозяйственных задач, в условиях борьбы за выполнение 5-летнего плана восстановления и развития народного хозяйства на 1946-1950 гг. приобретает особенно важное значение».

В письме говорилось, однако, что «состояние краеведческой работы в настоящее время совершенно не соответствует требованиям, предъявляемым к нему новым пятилетним планом». А еще – исследования не связаны с хозяйственными потребностями края,
результаты проведенных работ не получают практического применения.

Все перечисленное в бумаге из Москвы было, несомненно, верно, хоть на эти обоснованные упреки имелся столь же справедливый ответ – чуть более года тому назад завершилась тяжелейшая, изнурительная, кровопролитная и разрушительная война. И регионам, как освобожденным от оккупантов, так и прежним прифронтовым, было не до краеведения.

А в случае с нашим краем дело обстояло и совершенно по-иному, ведь
Костромская область и вовсе была создана менее двух лет назад.
В констатирующей части приказа местным функционерам от культуры предлагалось разработать план развития краеведческой работы, главный пункт которого, требовавший изучения местных природных ресурсов в целях их хозяйственного использования, имел, на наш взгляд, отношение не к краеведению, но к экономике. Кроме
всего прочего, бумага привычно «грузила» краеведческими делами учреждения культпросвета – музеи, библиотеки, дома культуры, клубы, лекционные бюро и др.

К документу был приложены сопроводительное письмо и «Примерный типовой устав» общества краеведения, как директива по созданию организаций там, где их не было. Таким образом, ничего экстраординарного в этом письме, направленном в главные
областные, краевые города и в столицы автономных республик России, не содержалось.

Впрочем, один неоднозначный нюанс все же имел место. В своем приказе председатель комитета сетует, что в краеведческую работу «не вовлечены широкие общественные круги рабочих, крестьян, интеллигенции, учащихся». И с этим было трудно поспорить,
тем более что особенно актуальным этот тезис являлся бы для нашей области. Почему?

Из статьи кандидата культурологии Ларисы Сизинцевой под красноречивым названием «Материалы о разгроме костромского краеведения в 1930-1931 гг.» узнаем, что в начальный период «сталинских репрессий» местные энтузиасты-любители края
пережили очень нелегкие времена. Успешная и заметная даже в масштабах страны деятельность основанного еще в 1912 году Костромского научного общества (КНО) в конце 20-х попала под уничижительный огонь критики со стороны адептов «советского»
краеведения, непосредственно связанного с производством, выступавших в противовес краеведению «буржуазному» или «академическому», читай – бесполезному.

Как это бывало в те годы, теоретическое противостояние с провластными учеными быстро получило политическую окраску, а усилиями местных партаппаратчиков и ответработников наполнилось контрреволюционным содержанием. В результате в 1930 году в недрах местного отделения объединенного государственного политуправления (ОГПУ) родилось и быстро выросло-распухло следственное дело № 4323-С, которое Сизинцева полагает даже возможным именовать «делом костромских краеведов».

Один из основателей КНО и на протяжении 1920 годов его бессменный председатель – В.И. Смирнов был неблаговидным образом смещен и покинул Кострому. Однако «карающий меч» нашел его и в Иваново: Василий Иванович, равно как часть видных членов общества был арестован. В тюрьмах он провел свыше полугода и в феврале 1931-го был приговорен к трехгодичной высылке в Архангельскую область.

На такие же сроки, только в иные местности, сослали троих его коллег. Четыре дамы – член КНО получили более мягкие наказания. Довоенное общество, выродившееся после экзекуции в бюро краеведения, прекратило существование в 1937 году.

Как вы думаете – многие ли наши земляки после все еще памятных драматических событий захотели стать под знамена костромского краеведения? Так или иначе, известно, что попытка воссоздания организации, предпринятая на созванной в начале 1947 года
областной научной конференции, по существу, провалилась…

Олег ДЕ-РИБАС, пресс-служба Государственного архива новейшей истории Костромской области (ГАНИКО)