В конце октября в Новосибирске выбирали сильнейшего спецназовца России уголовно-исполнительной системы. Второй раз победителем соревнований стал наш земляк Александр СМИРНОВ, начальник штурмового отделения отдела специального назначения «Гроза», подполковник внутренней службы. Служит он в УФСИН России по Костромской области. Александр, как и любой спецназовец, человек не публичный, предпочитает оставаться в тени, но всё-таки согласился на беседу с корреспондентом «Народной газеты».
— Представляла вас несколько более высоким и… здоровым, что ли. А вы не такой уж и большой и совсем не похожи на крутого дядьку
— (Улыбается.) Нельзя быть большим. Большие мышцы требуют много кислорода. Например, на соревнованиях мы в снаряжении преодолевали полосу с сорока препятствиями. А снаряжение — это бронежилет весом 12,5 килограмма, автомат – 3,3 кг, каска – 3,5 кило. Противогаз ещё. «Большому дядьке» было бы сложно ползать под натянутой проволокой, прыгать по колёсам, подниматься по канату. Ещё и дым пускают, не видно, куда бежать.
— Александр, вы о победе никому сначала не сказали, хотя коллеги и родные за вас болели. Просто сообщили начальнику, что получили приз и всё. Почему?
— Не ожидал, что выиграю. Не осознал, наверно. Этапов было много: огневая, физическая, тактическая, тактико-специальная и медицинская подготовка. Всё как-то быстро. В каждом этапе набирал очки и уже не понимал: выигрываю или проигрываю. Оказалось, что набрал больше всех очков. На общем построении вручили награду. Оставалось полчаса до поезда, так что я быстро бежал, чтоб не опоздать, на ходу и позвонил начальнику.
— Какой этап показался наиболее сложным?
— Каждый важен. Не думаешь о сложности. Если на огневой подготовке промажешь, думаешь, что лучше успеть пробежать две полосы препятствий, чем потерять очки.
— Бывало, что промахивались?
— Да, три года назад на соревнованиях в Краснодаре. Я не взял своё оружие и на время стрельбы мне выдали чужой пистолет. Получилось так, что в пробной попытке целился в мишень, а все пули уходили намного левее. В итоге, стрелял под куст, расположенный справа от мишени, а попал в «десятки». Пока пристреливался, конечно, потерял очки, но добрал их на других конкурсах и всё равно победил. Говорили даже, что мне кривой пистолет подсунули, а я все равно выиграл. В этот раз я уже не стал рисковать и повёз своё оружие. Но знаете, я не супермен. Много молодых ребят, которые бы тоже могли выступить достойно. На моём уровне у нас человек пять есть. Может быть, мне помогла удача.
— Знаю, что во время срочной службы в армии вы попали в Чечню. Первая Чеченская кампания. Какой-то непонятный мир. Не было страха?
— Нет. Молодая глупость была. Море по колено. Хотелось каких-то ощущений. Плюс старослужащие, которые уже вернулись из Чечни, казались такими деловыми. Герои для нас, 18-летних мальчишек. Они рассказывали о службе. Мы видели их автоматы, на которых было написано слово «Чечня». Тогда только и думалось, что тоже вернёшься таким же деловым. Я был связистом, потом старшиной, отвечал за имущество. В боевых действиях не участвовал. Как-то стороной обошло. Но мы не боялись того, что нас могут отправить в бой. Патриотизм, чувство товарищества. Мы заряжали друг друга. Все хотели какого-то движения.
— У вас молодая глупость, а родители наверняка переживали.
— Родители сильно переживали. Однажды, когда в Чечню отправляли костромской ОМОН, мать собралась ехать с ними, чтобы вызволять меня оттуда. Сначала ей пообещали, что возьмут, а потом то ли места не было, то ли ещё что, её не взяли. А я всегда писал, что у меня всё хорошо и приезжать за мной не нужно.
— Какие воспоминания больше всего врезались в память?
— Не было никаких интересных историй. В первый день, помню, встретился толстый майор. Я подумал, что там нормально кормят, не голодают люди. Кормили на самом деле более-менее. А вот с водой проблемы были, особенно летом. На питьё-еду не всегда в достатке была, а уж на стирку и помывку… Ходили, как чёрные чушки.
Помню, в августе были бои – нападение на город Грозный. К нам приезжал экипаж БТРа на ночевку. Утром мы кормили их завтраком. Парни просили добавки. Но мы не могли им дать, потому что на всех бы не хватило. Они уехали обратно к своим в Грозный. Часа через три мы узнали, что этот БТР расстреляли. Из всего экипажа только старший остался в живых, и то его сильно ранило…
— Вы рассказываете, а в глазах ни капли страха. Вы вообще чего-нибудь боитесь? Вас что-то может испугать?
— Можно многого опасаться. А так… Потеря близкого человека могла бы меня испугать.
— Знаю, что хотели служить в ОМОНе, но попали в спецназ.
— По наставлению брата устроился в эту структуру, он в то время сам работал в УФСИНе. Проводил меня до отдела кадров. Сдавал физо, спарринги, прошёл тесты, и меня взяли. Коллектив принял хорошо. Средний возраст в отряде тогда составлял 30 лет, а мне на тот момент – 19. Самый молодой. Шутили, конечно, но было больше наставничества. Мы товарищи, должны поддерживать друг друга. Нас могут призвать и на спецмероприятия в колонии, и для участия в контртеррористических операциях.
— В фильмах показывают, как спецназовцы бесстрашно вышибают окна, прыгая с верхних этажей зданий.
— Фильмы, да. Когда занимаешься, понимаешь, как оно в кино, а как на самом деле. Первый раз, на самом деле, тяжело спуститься психологически. А когда проделываешь это много раз подряд, о страхе не думаешь. Думаешь о том, как лучше зайти. Спускаемся и со страховкой, и без нее – просто по веревке. Я думаю, что промышленные альпинисты спускаются не хуже нас. Любым подразделениям могут дать фору, они ведь зарабатывают на этом.
— У вас на счету девять командировок в горячие точки.
— Да мы их и не считаем практически. Девять – не так уж много. Помню, в 1999 году в Дагестане штурмовали горку вместе с отрядом из Краснодара. Был с нами парень, который «срочку» проходил в десантном полку в Костроме. Мы разговаривали про город. Он вышел на боевиков и по нему вплотную очередь пустили с очень близкого расстояния. Представляете, в него ни одна пуля не попала! А вот в автомат – да: погнула мушку. Оружие вылетело из рук. Парень хотел поднять его, но боевики не дают – так и обстреливают. Он тогда дымы пустил и смог подползти за автоматом. Мы взяли эту горку, остались на ней до утра. Всю ночь гремела гроза. Мне запомнилось, что она почему-то ходила по кругу. Мы лежали на холодной земле, все мокрые, вставать нельзя было, могли только переползать с места на место. Утром пришла смена.
— Удивительная история… Но и стресс какой пережили. Как его снимаете?
— Может быть, рыбалкой, охотой и общением с родителями. С собакой вот могу поиграть.
— Вы рыбак и охотник?
— Меня спрашивают: ты заядлый рыбак? ты заядлый охотник? Нет. Я просто рыбак и просто охотник. Я люблю рыбалку ещё с мальчишек, с деревянной удочки: срезал деревце, леску прикрепил и пошёл на речку. Сейчас на поплавочную удочку не рыбачу, у меня – спиннинг. Хочется больше движения, обходить места уловистые, «дорожить» с лодки. Вместе с ребятами можем собраться и поехать, например, на Костромское море.
— Свой самый большой улов помните?
— Самая большая щука весом 3,5 кг. Больше я не вылавливал. Может быть, такой не очень удачливый рыбак.
— Как улов готовите?
— Хороший улов люблю сам закоптить. Даже в поход можем взять с собой маленькую коптилку. Люблю уху, но приготовленную на костре. Уха вспоминается с большим удовольствием, она сопряжена с какими-то тяготами: или проголодался, или устал.
— Зимой тоже на рыбалку ходите?
— Нет, мне тяжело сидеть на одном месте. Может быть, с возрастом пройдёт.
— Охота вас тоже привлекает движением?
— Да, с детства были интересны ружья у дядек. Давали пострелять. Сейчас нравится загонная охота в большой компании с собаками и охота на глухаря. Если всё грамотно и хорошо продумано, по лицензии лося можно взять.
— А волков стреляли когда-нибудь?
— С удовольствием бы, но не было такой возможности и коллектива. Может быть, этой зимой получится.
— Трофеи с охоты приносите?
— На данный момент трофейная охота меня не привлекает, мне не нужен дом полный мёртвых животных.
— Куда обычно выезжаете?
— В Судиславский, Островский, Чухломский районы. Всё зависит от компании, путевки, лицензии. Да и собака должна привыкать к району.
— Какая у вас собака?
— Не совсем охотничья – такса Фомка. Ему четыре года. Дочка принесла.
— Почему же не совсем охотничья? С таксами, вроде, обычно на лис ходят.
— Моя больше за мышами… В лесу вместо зайца притаскивает мышек в зубах. В деревне у родителей овчарка живёт. Глядя на таксу удивлённо, тоже пытался мышку взять. Говорю: «Ты-то хоть зачем?» И он так на меня виновато посмотрел: «Думал, он несёт, ты его похвалишь, так и меня уж за одно».
— Идеальный выходной для вас – это…
— По-разному бывает. Можно и семьёй время провести, и на охоте, и просто дома отдохнуть.
— А к родителям часто удаётся выбираться?
— По молодости хотелось свободы, а сейчас к ним тянет. Когда приезжаю, и картошку копаю, и в других делах помогаю. Да просто чаю попить с родителями приятно. При первой же возможности: в выходные, и на неделе, если получается, с ночёвкой.
— У вас вредные привычки есть?
— Могу выпить, чтобы стресс снять или по какому-то поводу. Но опять же, если поводы возникают слишком уж часто, понимаю, что нужно остановиться и отказываюсь. Матершусь бывает. Но не курю. Смысла нет в куреве. Вот, например, даже если сигарета бесплатная и безвредная. Зачем курить? Просто так — ненужно. А так она вредная, да ещё и денег стоит.
— Если бы была возможность прожить жизнь заново, вы бы что-то поменяли?
— А я знал бы об уже прожитой жизни? Если да, то зачем её второй раз такой же проживать? Скучно. Вероятно, прожил бы её так же, но в другом месте. Всё равно бы пошёл в спецподразделение. Я по сути человек практичный, военный, но думаю, что военный период в моей жизни когда-нибудь закончится, будет что-то другое.
Елена ПРОХОРОВА.
Фото предоставлено
пресс-службой УФСИН России по Костромской области.
Досье
Александр Смирнов родился в деревне Бараново Судиславского района 9 июня 1977 года в семье сельских работников: отец тракторист-экскаваторщик, мать – агроном. Окончил ПТУ №26 по специальности шофёр, тракторист-экскаваторщик. Семь месяцев отработал в ДЭП-3 – асфальтировал дороги Костромского района. 15 месяцев срочной службы, после которой поступил на службу в спецназ УФСИН России по Костромской области. За плечами Александра девять командировок в «горячие точки». В 2009 году окончил Владимирский юридический институт ФСИН по специальности юриспруденция. В 2010 году завоевал звание сильнейшего спецназовца на всероссийских соревнованиях в Краснодаре. В 2013 году повторил успех, но уже в Новосибирске. Женат. Воспитывает дочь.