«Не было оснований рушить Союз и социализм»

События 19-21 августа 1991-го официальная историография именуют путчем. 30 лет назад представители высшего руководства страны, недовольные политикой президента СССР М. Горбачева, отстранили его от власти и создали Государственный комитет по чрезвычайному положению (ГКЧП). Первый секретарь Костромского обкома КПРФ Валерий ИЖИЦКИЙ не согласен с тем, что это был переворот, это — неудавшаяся попытка спасти от развала Советский Союз.

В отсутствии информации

В 1991-м В. Ижицкий был первым секретарем Костромского горкома КПСС. 19 августа он был в отпуске, в санатории «Волга».

Включаю утром радио — ничего не понимаю. Вызвал машину, в 8 утра был у Торопова [1-й секретарь обкома КПСС]. Он ничего не знал про ГКЧП. Спрашиваю: «Наша позиция? Может, собрать коммунистов в поддержку ГКЧП?» Он: «Сиди тихо, не дергайся. Там армия, КГБ, милиция – без нас справятся».
Информации никакой — вакуум. Не было обращения ЦК, Политбюро, чтобы объяснить, чего хочет ГКЧП. Я созвал бюро горкома, приняли постановление: поддержать идею сохранения СССР, потребовать созвать съезд — прояснить, что происходит.
А 22 августа ко мне пришел Ю. Литвинов [народный депутат РФ] со своей братией и заявили: вы должны принять решение о поддержке Указа Б. Ельцина от 19 августа об антиконституционности ГКЧП. Но этот Указ был абсолютно незаконен.

Есть вопросы — нет ответов
Ижицкий пытался найти руководителей парторганизаций, но телефоны молчали. В обкоме все разбежались, кроме Торопова и секретаря по промышленности и строительству Андреева.

Собрал бюро, — рассказывает Ижицкий, — Торопов спросил: «Какие вопросы?» — «Объясните, что происходит». «Других вопросов нет?» — «Нет» — «И у нас нет ответов на эти вопросы». А бюро было 22 числа в 10 вечера. Хотя уже 21-го стало понятно: ГКЧП схлопнулось. 23 августа Ельцин издал Указ о запрете компартии на территории РФ, а 25-го Горбачев снял с себя полномочия и рекомендовал всем тоже не заморачиваться.

Что было с партией потом?

А потом началась вакханалия. 24-го был митинг на пл. Революции, его вели А. Воронин и Б. Коробов, а потом вышел демократ Орлов, обвинил их в том, что они хотят захватить власть. «Власть взяли мы! — заявил он, — и пока вы здесь болтаете, Ижицкий уничтожает документы». А я тут стою. Потом демократы захватили обком, горком, что-то искали. Меня вызвали в прокуратуру, потом отвезли домой для обыска. Жена, увидев это, упала в обморок. Ничего не нашли — документов по ГКЧП у нас не было. Поскольку деятельность компартии была приостановлена, 27 августа провели совещание партактива и создали Союз коммунистов Костромы. А 23 октября в Москве прошел 1-й съезд Социалистической партии трудящихся, и мы стали работать под ее прикрытием. Параллельно готовились материалы в Конституционный суд о признании незаконным Указа Ельцина. Я принял участие в заседании суда как свидетель. Решение: обкомы и горкомы — незаконные, но граждане имеют право создавать партии. Тогда начали заниматься восстановлением КПРФ. В апреле 1992-го создали областную организацию, в нее вошли представители всех районов, более 3000 человек.

Валерий Петрович, как сегодня оцениваете события августа 1991-го?

Так же, как и тогда. Это — не переворот, потому что сохранялись все органы госвласти, действие Конституции, а члены ГКЧП были руководителями страны. ГКЧП в известной мере — трагедия. Это были люди, не готовые к активным действиям, слабые. А нужно было принимать жесткие меры, когда все начало сыпаться. Только так можно было спасти СССР от развала.

Многие партийные функционеры быстро поменяли взгляды и сделали карьеру при новом режиме. А Вы остались верны своим принципам.

Я в партию вступал не для карьеры. И о политической карьере не думал тогда, хотел заняться наукой. Когда это все произошло, я бродил по любимым старинным улочкам и думал: жизнь закончилась, смысла нет. А потом начали бить мордой об стол: пришел в институт, а там нет для меня работы. Встречаю знакомых, а они плюют в лицо: это вы, коммуняки, довели страну. И я подумал: нет, друзья, так просто не сдамся, не будет этого!
Конечно, были соблазны. Я был председателем облдумы и мне сказали: останешься на следующий срок, если выйдешь из КПРФ. Это приличная зарплата, дача на Козловых горах, дело, которое любил и понимал, — законотворчество. Но что скажу товарищам? Что лишь для видимости выйду из партии, а в душе останусь коммунистом? Но это все равно, что продать. И как смотреть в глаза внукам? Мой отец говорил: никакого наследства я вам не оставил, кроме честного имени. А я должен это имя замарать? В общем, как в песне: каждый выбирает для себя — женщину, религию, дорогу… Я свой выбор сделал давно.

Если провести эксперимент, зачитать выдержки из программного заявления ГКЧП, многие решат, что это о сегодняшнем дне: «Власть потеряла доверие населения. Права на труд, образование, здравоохранение, жилье, отдых поставлены под вопрос. Преступность организуется и политизируется. Развитие страны не должно строиться на падении жизненного уровня населения»… 30 лет прошло, а все по-прежнему актуально.

Время сейчас более трагичное. Тогда люди верили: они хотят жить по-другому, и будут жить по-другому. Когда началась приватизация, думали: сейчас пустые прилавки и ножки Буша, а завтра все будет. Но у руля оказались наперсточники, а мы все остались в дураках. Хотелось бы, чтоб вера в возможность перемен была и сейчас. Но я — противник революций, потрясений, ломок, потому что понимаю последствия этого. Не к топору, а к урнам для голосования надо сегодня звать. Убежден: через законы можно решить многое, в том числе, заставить жирных котов у власти делиться, потому что они платят гроши с колоссальных доходов. Плюс те, кто получает зарплату больше 100 тыс., в Пенсионный фонд перечисляют не 22 %, как все, а 10. Если только эти две несправедливости убрать, мы получим 4 трлн. руб. в бюджет.

Сегодня людей пугают тем, что перемены могут привести к утрате стабильности…

Есть стабильность? Есть, да не про нашу честь. Это стабильность для системы, для небольшой группы олигархов. А большинство живет на грани нищеты, человека труда не ставят ни в грош.

Получается, ситуация сейчас сложнее, чем в 1990-х…

Тогда трагичной ситуация была потому, что рушился Союз, и только сейчас начинаем понимать к чему это привело. Но то время не вернуть. Я — советский человек, но не апологет того времени. Надо просто сохранить крупицы доброго, здорового и жить с высоко поднятой головой, а, не повернув ее назад. Не стенать по утрате Союза, а идти вперед. И поддерживать людей, действительно защищающих народные интересы, а не стабильность системы.

19 сентября — выборы, они могут изменить что-то к лучшему?

За 30 лет мы приобрели колоссальный негативный опыт, и сейчас люди уже ни во что не верят. Говорят: мы выбираем, выбираем, а только хуже. Те, кто во власти, почти убедили нас: что бы вы не делали, все равно все будет по-нашему. Неправда! Убежден: все в наших руках. То, как мы живем, — мы выбираем сами. Можно украсть 15-20 % голосов на выборах, но не больше. Если мы все захотим — будем жить по-другому.

Оплачено со специального счета из избирательного фонда зарегистрированного кандидата в депутаты Государственной Думы Федерального Собрания РФ восьмого созывы по одномандатному избирательному округу «Костромской одномандатный избирательный округ №107» Ижицкого Валерия Петровича.