{slider}
Интерес к Цой — жив!
Анита Цой приезжала в Кострому на День города по приглашению «Народной газеты». А посему в августе 2005-го встречали мы ее накануне и даже заселяли в гостиничный номер. Ну, как тут молодому и ретивому корреспонденту не обследовать апартаменты, не поинтересоваться меню предстоящего ужина?! К чести певицы, с чувством юмора у нее все в порядке. Чего не скажешь об администраторах поп-дивы. Фотографировалась она вопреки им охотно, даже демонстративно прогуливалась со мною под ручку по гостиничным холлам. Включилась в игру, словом. Мало того, на пресс-конференции обратилась к собратьям по перу: «А где самый дотошный ваш журналист?» Результат: шикарный портрет-открытка от г-жи Цой с надписью: «Димка! Ты — лучший папарацци в мире!»
А вот за участницами золотого состава «ВИА Гры» пришлось бегать долго. Вера Брежнева, Надежда Грановская и Анна Седокова, войдя в мотель, тут же отправились на долгий обед. После чего — по номерам, отдыхать перед концертом. На убедительное «ведь договаривались же» продюсер лишь пожимал плечами. После тихого часа в дамах проснулась и совесть. Незадолго до выступления мы с фотографом «Народной газеты» были приглашены в автобус, где трио, эротично очищая бананы, томно полюбопытствовало: «Ну, что у вас там?..»
У Бориса Гребенщикова я брал интервью четыре раза. Согласно образу гуру отечественного рока доступен максимально. А вот с автографами — беда! Никаких пожеланий под диктовку. Каждый раз только: «Диме от БГ».
Найк Борзов в ночном клубе, дав роскошный автограф, на просьбу об интервью посоветовал «нарыть чо-нить в Интернете». На мое недоуменное «Так не делается» эпатажный рок-музыкант произнес: «Тогда записывайте номер телефона. Приеду с гастролей — пообщаемся». Сказано — сделано!
Переплюнуть Найка удалось лишь Стасу Костюшкину, когда он вместе с Денисом Клявером зажигал в День семьи в центральном парке. На нашу просьбу дать интервью Стас заявил: «Да кому это интересно? Поехали лучше в гостиницу. Посидим, расскажете о Костроме». Так мы на какое-то время стали участниками группы «Чай вчетвером».
К слову, мнение о звездах зачастую складывается именно по таким моментам. Какое может быть отношение к Дмитрию Харатьяну, который на репетиции обратился к журналистам, обступившим уличную сцену: «Приблизитесь на шаг, сяду в машину и уеду домой!» Крайне необщительным оказался и Дмитрий Певцов.
А вот случайно встреченный Михаил Ширвиндт, снимавший для своей передачи пожарную каланчу, удивил со знаком плюс. В ответ на автограф я вручил ему свой сборник стихов. Михаил расплылся в благодарной улыбке: «Надо же. И репортаж из Костромы привезу, и подарок».
Сковородка – как остров невезения
За эпистолярным же трофеем ныне, увы, покойного Владислава Галкина в октябре 2004 года пришлось охотиться с утра до вечера. Но не по всей Костроме. Благо, эпизод фильма «Казароза» с его участием снимали неподалеку от редакции, возле бывшей гауптвахты. Заметили галкинский профиль мы еще в киношном автобусе. Зашли по простоте душевной, представились. Однако актера гримировали, и администраторша огрызнулась: «Покиньте салон, не до вас». Дождавшись паузы, подкараулили популярного артиста с пластиковым стаканчиком кофе. Но тоже получили от ворот поворот. Коллега мой при этом проявил настойчивость. И вдруг Галкин… от нас пустился наутек по улице Ленина(!) Мы, впавшие в кураж, — за ним. След звезды оборвался возле подвальных ступенек секонд-хенда. Спускаемся. В магазинчике, кроме «скучающего» продавца, никого. Включаем Станиславского: «Не верю!» И вот за ширмой детских платьиц не первой свежести обнаруживаем затравленные глаза Влада. Он буквально стонет: «Ребята-а-а-а…» А мог бы ведь и в морду, согласно биографии, дать. И автограф не дал. Видимо, принципиально. А возвращаясь с работы, я вдруг снова увидел актера. На очередную просьбу ответ: «А ты мне что?» Как что? Сборник-то стихов всегда в портфеле! Как и чистые листы формата А4. Протягиваю лист и ручку. И вот, наконец, размашистое во всю ширь: «Дмитрий! Будьте здоровы, богаты, счастливы!» Галкинский партнер по фильму Александр Лыков ни нам, ни себе нервы не трепал. Но почему-то перед автограф-сессией поинтересовался: «Вы абориген?» До сих пор гадаю: что «Казанова» из «Улиц разбитых фонарей» имел в виду? Географическую принадлежность или дикие нравы местных корреспондентов?
Многие земляки никогда не забудут кинофестиваль «Созвездие», который проходил в нашей области. Подчеркиваю: не в только в Костроме, но и в отдаленных районах. Автографами и сэлфи со знаменитыми артистами насытились все желающие. Может, нам, журналистам, посчастливилось чуть плотнее пообщаться.
«Своя в доску Манька-облигация», она же Лариса Удовиченко, запомнившаяся многими ролями с душой нараспашку, в миру оказалась весьма надменной. А вот не менее раскрученная Ирина Муравьева — сама кроткость. Ирина Вадимовна даже одно время глубоко погрузилась в религию, сочтя лицедейство делом греховным.
Юрия Кузнецова крайне раздражает, когда ему постоянно припоминают роль подполковника Мухомора в «Разбитых фонарях». Юрий Александрович действительно снимался во многих, ставшими популярными, фильмах. Поэтому неудивительно, что мой, казалось бы, дежурный «мухоморный» вопрос чуть не довел артиста до рукоприкладства. Благо, в гостиничном холле, помимо нас, была еще его жена.
Наталья Фатеева и автографы давала охотно, и общалась. Но. На лице — словно печаль по тем временам, когда она блистала на советском экране, не побоюсь этого слова, в качестве секс-символа.
К нам приехал, к нам приехал…
Но всех буквально затмил Никита Михалков, прибывший на заключительный концерт фестиваля в областной театр. Трепетали даже его коллеги. Чего говорить — масштаб очевиден! Не поверите, но вот мне удалось искупаться в лучах михалковской славы. Озадачил из партера мэтра: «Наладились ли отношения с телеведущим Александром Гордоном?» В ответ крайне недоуменное: «Откуда об этом знаешь?!» Пришлось поведать, что накануне гостил у телезвезды (об этом чуть позже) и слышал, как Никита Сергеевич звонил Александру Гарриевичу.
Автограф от «утомленного солнца» отечественного кинематографа удалось получить в сквере под сенью бюста Островского, где живой классик затеял короткую пресс-конференцию. И еще вопрос, кто в те минуты казался бронзовей и крупней. Кстати, подобных каракулей никогда не встречал. Еле разобрал: «На память. 15.06.11.» В таких случаях авторство и дату дублирую карандашиком у бровки листа.
Есть в моей коллекции и эпистолярные реликвии, без преувеличения всепланетного масштаба. Приятель Дмитрий Грибов на заре восьмидесятых умудрился стать председателем комитета общества дружбы «СССР — Индия». И костромской Дмитрий Анатольевич даже смог добраться до кресла премьер-министра(!). Индийского. Во всяком случае, почтовый контакт — налицо. В мой домашний архив Грибов передал письма, от которых захватывает дух! Одно из писем Индиры Ганди у меня в руках. Пожелтевшая гербовая бумага. Сверху — знаменитые три льва. Текст, набранный по-английски. Внизу — чернильная подпись великой дочери Индии. Когда она погибла от рук заговорщиков, многие соотечественники писали слова сочувствия и поддержки ее сыну, возглавившему страну. Есть у меня и теплый ответ на это Раджива Ганди. Также погибшего в политической борьбе без правил.
Роспись без протокола
Что же касается наших политиков… Запомнилась добыча автографа Бориса Грызлова в 2003 году 11 ноября, когда он был министром внутренних дел. Встречаем высокого гостя в составе журналистского пула на границе с Ярославской областью. Рань страшная. Едва подъехал кортеж, спрашиваю Грызлова: выспался ли? Ведь несколько часов назад вся страна лицезрела его в прямом эфире на концерте в честь Дня милиции. Ответил дрессированный московский журналист, вызвавшийся исполнять роль телохранителя министра. Толчком в спину. И по ходу визита невзлюбивший меня коллега постоянно что-то шипел угрожающее. Когда после ресторанного обеда мы в гардеробе встретились с Борисом Вячеславовичем взглядами, мой персональный «надсмотрщик» не дремал: «Даже не думай об этом!» Но высокопоставленный гость уже одной рукой достал авторучку, а другой приветливо махнул мне. Итог — надпись на бэйджике: «Диме от Б. Грызлова».
С Дмитрием Рогозиным судьба свела в зале «Губернского». Обменялись книгами. Я, по обыкновению, презентовал сборник стихов, а тезка вручил мне авторскую политическую брошюру. Так и начертал на титульном листе: «Дмитрию от Дмитрия».
Пересечение с Сергеем Мироновым случилось в зале намного круче костромского. Одно время я воодушевленно рапортовал о провинциальной «Студенческой весне». Руководитель студии «Друзья театра» Александр Семенов даже включил мое стихотворение в спектакль по произведениям философа-диссидента Александра Зиновьева. Нашего земляка, кстати. Вдова Зиновьева Ольга Мироновна (внимание на отчество!) была дружна как с театралом Семеновым, так и с политиком Мироновым. Последний и организовал показ студенческого спектакля аккурат в День театра в роскошном зале Геологического музея, что в двух шагах от Кремля. Помню, среди приглашенных было много медийных лиц. В частности — Сергей Бабурин. Который, как и Миронов, удостоил меня автографа. Чуть не забыл. Репетировали мы и жили в те умопомрачительные гастрольные дни в гостинице для олимпийцев.
И снится мне трава, но не у дома…
Перейдем к контактам со спортсменами. Георгий Ярцев и Борис Коробов устраивали в Костроме футбольные фестивали. Вот где я отвел душу! Холю и лелею кучу заветных листочков с пожеланиями от Никиты Симоняна, Горлуковича, Пятницкого, Беланова и даже Федора Черенкова. Да, да, того самого народного любимца Феди, которому установлен памятник на подходе к столичной арене «Спартак».
Фантастической оказалась и встреча с вратарем сборной СССР (признанным когда-то лучшим голкипером мира) Ринатом Дасаевым. Дело было так. Перед игрой ветеранов костромского «Спартака» с легендами российского футбола я окончательно слетел с катушек, представившись милиционерам племянником Ярцева. Вынь да положь мне автограф Дасаева! Ринат, выходивший на поле под шквал аплодисментов, видимо, расслышал весь этот бред. Возвращаясь после первого тайма в раздевалку, приобнял: «Пойдем. На поле сегодня больше не выйду». Получасовое рандеву с кумиром не забуду никогда. До сих пор думаю: не приснилось ли? Но автограф-то, как и совместное фото в моем альбоме — это неоспоримый факт.
Конечно, звездный десант Кострому накрывает нечасто. На то есть столица. Как-то встретил на Тверской Владимира Машкова. Приехавший тогда из Голливуда на Московский кинофестиваль актер был мил и остроумен: «Как тебя зовут? Дима? Прикинь, Дима, как нам повезло найти друг друга в центре Москвы!».
А вот Шарль Азнавур, выходивший под объективы центральных телеканалов из «Националя», со мной, подскочившим, был менее любезен. Что-то буркнул по-французски. Все точки расставил переводчик: «Извините, устал». Оно и понятно: постоянно повышенное внимание, возраст. Но две с половиной секунды уделил все же.
Если располагаете более продолжительным временем, рекомендую ставшую тоже известной лавочку возле центрального Останкинского подъезда. Знаменитых артистов, спортсменов, политиков мимо той лавочки проходит тьма! Кто-то пошлет, не глядя, а кто-то позволит сфоткаться и одарит автографом. Но не более.
Вписаться в поворот судьбы
Лично мне удалось задружиться с двумя знаменитостями — вышеупомянутым телеведущим Александром Гордоном и киноактером Львом Прыгуновым. Вот уже многие годы состоим в переписке, к Александру езжу в гости. На литературной почве. На этой же почве мне и самому приходится ставить автографы на своих книгах. Кайфую? Не сказал бы. Каждый раз пытаешься пожелать чего-то доброго, при этом не банального. Ведь, как говорится: что написано пером… Очень уж не хочется прослыть неотесанным.
Дмитрий ТИШИНКОВ.
Фото из личного архива автора.