Memento mori (помни о смерти) – говорили древние. На Руси даже во времена не столько отдаленные сельский люд, да и городской тоже, загодя готовил для себя гробы, которые хранились на чердаках, в сараях и наводили на ребятню первородный ужас. Костромич Эдуард Петрович Калюкин решил вспомнить традиции предков. Гроб для собственной персоны он сделал собственноручно еще в 2011 году. Особая пикантность в том, что хранится будущая усыпальница в городской квартире, выполняя роль этажерки.
Нет, на хвори Петрович (так величают его друзья) не жалуется. Конечно, к 77 годам и у него есть свой «букетик», и даже несколько инсультов пережито (к счастью, без тяжелых последствий), но уже давно ведет он здоровый образ жизни и на свидание к праотцам пока не собирается.
«Изделие» тигровой расцветки
Соорудить гроб его сподвигли природная бережливость и наличие собственных философских взглядов на вечные вопросы о жизни и смерти. Сначала про бережливость. Эдуард Петрович вообще не любит тратиться на материальные блага. Четверть века назад, а тогда и времена были бедные, – он, пятидесятилетний молодожен, сколотил из бросовых досок кровать приличных размеров. Когда пришла пора «избавляться от старья», посчитал кощунством просто так выбросить вещь, с которой столько связано. Ложе он разобрал и сделал из обветшалых досок гроб. В деле проявил скрупулезность. Поначалу «изделие» получилось стандартным, но когда была проведена репетиция «выноса тела», выяснилось: ширина верхней части помешает это сделать беспрепятственно. Тогда Эдуард Петрович внес необходимые коррективы, и гроб получился немного зауженным. Но, как говорит мастер, получилось в самый раз. Полежал – удобно. На обивку «усыпальницы» тоже не потратился, ткань тигровой расцветки снял с дивана, отправленного кем-то на свалку. Оригинальненько: и не в горошек, но и не в тоскливых одноцветных тонах. Разумеется, есть у изделия и крышка, причем сделана так, чтобы плотно закрывалась без всяких гвоздей. Эдуард Петрович очень не жалует звук от забивания гроба гвоздями. «У людей это вызывает дополнительные слезы».
К человеческой бренности мой собеседник относится спокойно. «Рождение и смерть – это неизбежные мероприятия в жизни, и смерти я не боюсь. Особа с косой приходит тогда, когда жизнь для пожилого человека теряет привлекательность, а по большому счету – смысл. Постепенно пропадают все интересы. Сначала в силу возраста отпадает интерес к противоположному полу, потом уже никуда не хочется – ни на концерт, ни на встречу с друзьями, ни на рыбалку, ни в лес за грибами. Все наскучило! И что остается? Помирать. У меня еще не все интересы отпали, так что в гроб пока ложиться рановато».
Верю не в загробное будущее, а в круговорот веществ
Петрович относит себя к прагматику, в мистику и загробную жизнь не верит, а верит в круговорот веществ в природе. «Это у индусов реинкарнация, когда каждый планирует пожить еще в виде какого-нибудь животного. Мне по душе – круговорот. Пусть мое тело поедят червячки-жучки, а их – птички, которые потом удобрят цветочки». Он уже и место себе застолбил на сельском погосте, огородил и соорудил символический холмик, чтобы не занял кто другой. Будь его воля, он распространил бы повсюду оригинальный британский опыт предания земле усопших (видел по телевизору передачу). Роль кладбища выполняет лес, вместо памятника на месте захоронения сажается дерево. «Разве не мудро? Захотел помянуть, пришел в лесочек, на полянке развел костер, приготовил чаек, вспомнил покойника». А еще он считает абсолютным экологическим варварством пластиковые гробы, которые стали использоваться в Америке. «Они же не разлагаются! Представьте, что земля должна вечно хранить». Категорически против общепринятых поминок, когда поднимается одна стопка за другой, а потом даже забывается истинный повод застолья. «Хочется кому что сказать при прощании – скажи, только без приукрашивания, без пафоса, можно и с юмором в стиле речи Остапа Бендера над могилой Паниковского».
В самый разгар монолога Эдуарда Петровича вдруг раздается страшный грохот. Упал гроб, стоявший в углу комнаты! Одновременно раздались и два возгласа. Мой — «Какой кошмар!» и Петровича — « Ну, здравствуйте! Это что, уже знак мне подается?» Собирая осколки от стеклянных бутылок, хозяин гроба-стеллажа решил, что чересчур перегрузил его барахлом, вот он и свалился.
— Эдуард Петрович, вам не жутко от того, что вы каждый день его видите?
— Предрассудки! Я как раз к нему привык, и мне легче помирать. Я от смерти не шарахаюсь и от жизни никогда не шарахался. Мне есть что вспомнить!
Это точно! Воспоминаний у моего собеседника не на одну судьбу. Про некоторых людей говорят – «соль земли», про других – «закваска общества»… К Калюкину ближе «человек-праздник». Самое тошное для него – скучное, однообразное существование. Не случайно, его любимый литературный и киношный образ – незабвенный Остап Бендер. Знает наизусть весь гениальный цитатник великого комбинатора, есть слабость подражать ему в одежде. Впрочем, четыреста относительно честных способов отъема денег у населения его как-то не интересовали, а вот мечта о дальних странах с вечным летом, где живут люди в белых штанах, – была! Но, увы, она разбивалась о суровую советскую действительность.
Исколесил полмира
Эдуард Калюкин – уроженец Геленджика. Отец, давший сыну «буржуазное» имя, погиб на фронте в сорок третьем. Мать, одна поднимавшая двоих пацанов, попала под влияние баптистов. Это обстоятельство позже послужило веским аргументом для «органов» – не отпускать ее сына, грезившего о заграничных путешествиях, даже в братскую Болгарию. «Уж думал, вот окончу мореходку – увижу мир. Заблуждался!» Работал и спасателем на черноморских пляжах, и мастером по холодильным установкам. А вся страсть к авантюрам, как бы сейчас сказали, сублимировалась в увлечения экстремальными видами спорта. На его счету более тридцати походов на байдарках и катамаранах по северным, сибирским и южным рекам. Звание мастера спорта по водному спортивному туризму просто так не дают. А еще – мотогонки, конный спорт. В сорок пять начал прыгать с парашютом.
Он не жалеет о развале СССР. Потому что исчез этот кошмарный железный занавес. В то время он уже жил в Костроме, куда перебрался вслед за любимой женщиной (и Черное море бросишь, когда в пятьдесят увлечешься молодой отпускницей). «Как только лопнул совок, я отправился за границу». Первой была Венгрия, а потом он… эмигрировал в США. Весьма интересна и поучительна его полуторагодовалая история знакомства с «американской мечтой», но это тема для отдельной публикации. Утверждает, что ностальгия – не выдумки. Он вернулся в Кострому к жене и маленькой дочке. Желания эмигрировать больше не появлялось, а вот полмира в качестве туриста уже исколесил. Европа (был много раз), Индия, Таиланд, Африка… Из последней африканской «вылазки» (Тунис) вернулся несколько месяцев назад. Костромской пенсионер не любитель размеренного отдыха в отелях, обычно просто покупает билеты в оба конца, а живет «дикарем», странствуя как придется. Больше всех пришлись ему по сердцу своим радушием жители Таиланда. Высокий сухощавый россиянин привлекал внимание не только седыми развевающимися кудрями, босыми ногами, но и безмятежной несуетностью. Кое-кто догонял необычного странника и совал ему доллары. «Я поначалу отказывался, ведь сам приехал не с пустыми карманами, а потом махнул рукой и стал брать». Все заграничные поездки костромского пенсионера выходят экономными из-за его туристской непритязательности. «Я совершенно лишен брезгливости, а за границей люди немало выбрасывают съестного».
Хотел бы сыграть Остапа Бендера
Таких интересных собеседников, как Калюкин, еще поискать. Все-то знает, на все своя точка зрения. По части оздоровления — профессор. Что повышает холестерин, что понижает, как бороться с гипертонией, и какую пользу приносит та или иная лекарственная трава — все доходчиво расскажет. Кстати, всем напиткам предпочитает именно травяные чаи. Но нет в этой заботе о собственном здоровье занудства, она не ради доживания оставшихся лет в спокойствии и тиши. Как раз, наоборот, хочется еще пожить с аппетитом.
Выйдя на пенсию, Эдуард Калюкин изобрел оригинальное плавсредство – плот, который поддерживается на плаву связками пластмассовых бутылок- полторашек. Первый поход «на бутылках» совершил с другом в Краснодарском крае, а потом ежегодно сплавлялся по Покше, Кубани, Костромке, Волге. С какой стати и сейчас отказываться от такого удовольствия! И уж не столь заграничные путешествия манят, сколь еще неизведанные уголки своей страны. На нынешнее лето есть планы побывать с приятелем в Сибири. До Омска – на поезде, а дальше – на велосипедах. И, конечно, в Геленджик, где есть у него свое робинзоновское жилище, спрятавшееся за кустарником в скалах.
Душа романтика требует общения, и, разумеется, не пенсионерских бесед на скамейке возле подъезда. В свои семьдесят семь он танцует вальс и танго так, что его партнершам только завидуют. Ему хочется участвовать в капустниках, в спектаклях. И мечтает исполнить роль Остапа Бендера, пусть изрядно поседевшего, но не утратившего вкус к жизни.
Алевтина НОВИКОВА.
Фото Николая Суворова.
