Подозреваемый в преступлении задержан. Свидетели есть. И, кажется, ничего не мешает распутать криминальную цепочку. Но вдруг очевидцы происшествия начинают путаться и наводить тень на плетень на прежние показания. Частое явление в практике следователей, занимающихся расследованием уголовных дел. А замешан тут страх, обыкновенный человеческий страх… Сегодня наш разговор с исполняющим обязанности начальника оперативно-разыскной части по обеспечению безопасности лиц, подлежащих государственной защите УМВД России по Костромской области, капитаном полиции Андреем Николаевичем Симоновым. Служба молодая, достаточно засекреченная и практически это первое интервью с ее сотрудником.

— Андрей Николаевич, а в царские времена и при советской власти существовала аналогичная служба?

— Насколько знаю – нет. Да и наше подразделение создано недавно – в 2008-м.

— Проблема вызрела?

— Да. Расследования уголовных дел все чаще стали сталкиваться с фактами серьезного давления на участников судопроизводства. Что затрудняло работу следователей и судей. Надеюсь, что с появлением нашей службы ситуация будет меняться.

— На кого распространяется защита?

— Не только на свидетелей и участников судопроизводства, но и на лиц, осуществляющих это судопроизводство, – судей, представителей контролирующих органов. На них тоже может оказываться давление – угрозы, подкуп.

— Расскажите о методах работы вашей службы. Интересно, есть ли в штате психолог?

— Психологов пока нет, мы сами порой берем на себя их функции. А способы оказания помощи разные – личная охрана, замена документов, переселение на другое место жительства, где свидетель будет в безопасности.

— В каком случае применяется личная охрана и на какой период?

— Если установлена реальность угроз, то нашими сотрудниками охрана осуществляется круглосуточно. Временные рамки устанавливаются не нами, а следователями, судьями. Но принцип в основном таков: охрана осуществляется до тех пор, пока в ней не отпадет необходимость.

— Семья свидетеля попадает под защиту?

— Если давление и угрозы распространяются и на членов семьи – то в обязательном порядке. Прецеденты были. Так мы брали под охрану трех несовершеннолетних детей одной потерпевшей по уголовному делу – сопровождали в школу и детсад. Женщина опасалась за их безопасность, поскольку обвиняемый грозился отомстить.

— Конспирация при сопровождении предусмотрена?

— Разумеется, мы работаем только в гражданской одежде и ничье внимание не привлекаем.

— На ваш взгляд, люди в массе своей боятся выступать свидетелями?

— Не у всех, но у многих страх присутствует. Особенно если у человека есть семья и он знает, что обвиняемый располагает криминальными связями.

— Вот свидетель неожиданно поменял показания. Что дальше?

— Расскажу об одном случае. Мужчина выступал свидетелем по уголовному делу по статье 111 часть 4 «Нанесение тяжких телесных повреждений, повлекших смерть». Дело было ночью. И он оказался свидетелем происшествия совершенно случайно. Подозреваемых двое, одного задержали, другой успел скрыться. Уж не знаю как, но тот, кто скрылся, вышел на свидетеля (город у нас маленький) и начал запугивать. Человек всерьез испугался за свою жизнь и стал давать уклончивые показания. Мол, в темноте мог что-то не разглядеть, напутать. Тогда следователи связались с нашей службой. Во время беседы мужчина рассказал об угрозах. Мы приставили к нему личную охрану и поместили в безопасное место, где он ни в чем не нуждался. И показаний своих больше не менял. А второй соучастник преступления был задержан, и дело направлено в суд. Процесс в настоящее время еще не завершен, но близится к концу.

— Известно, что в особых случаях для защиты свидетелей применяются пластические операции.

— У нас такая мера безопасности тоже предусмотрена, но еще не использовалась. Однако если возникнет необходимость, то готовы её осваивать.

— Как не ошибиться с выбором мер защиты?

— Каждое дело индивидуально и подходы к нему – тоже. Изучая дело, рассматриваешь все возможности и варианты. Особое внимание уделяем и личности угрозоносителя, его потенциальным связям и т. д. То есть работа идет сразу в двух направлениях – и с теми, кто дает свидетельские показания, и с теми, кто угрожает.

— Угрожая, чаще берут «на понт» или готовы от слов перейти к делу?

— Пятьдесят на пятьдесят. Поэтому так важно знать, кто стоит за угрозами и на что способен. К счастью, на моей памяти случаев, когда угроза приводилась в исполнение и человека устраняли, не было.

— А можно обращаться к вам за помощью, когда преступник, против которого давались показания, вышел из тюрьмы?

— Такого еще не было. Но если угроза вновь возникла, то мы свои мероприятия проведем.

— Безопасностью судей приходится заниматься?

— Бывает и такое. На одном из процессов один из родственников осужденного (он был выходцем с Кавказа) устроил беспорядок в суде, угрожал, выбил даже дверь. Родственников много, народ горячий… Впоследствии судья обратилась за помощью – и, пока ситуация не нормализовалась, осуществлялась охрана.

— Зарубежный кинематограф богат на сюжеты с присяжными заседателями. И подкуп там фигурирует, и шантаж.

— Как знать, может, и нам придется заниматься безопасностью присяжных заседателей.

— Как обратиться за помощью в вашу службу?

— Чаще всего через следователя, но можно обращаться и непосредственно к нам.

— В жизни ни от чего не зарекайся, каждый может оказаться свидетелем происшествия и даже преступления. Что бы вы могли пожелать людям?

— Все должны понимать, что даже умолчание способно направить расследование по ложному следу, а суд – к несправедливому решению. Поэтому главное пожелание – не надо бояться, тем более теперь есть служба, которая в случае необходимости обеспечит безопасность. Обращайтесь!

Алевтина НОВИКОВА.