Фронт-вумен группы «Мельница» рассказала, откуда она черпает вдохновение и поделилась впечатлениями от Костромы.

— Насколько я знаю, вы во второй раз приезжаете в Кострому. Была возможность посмотреть город?

— Да, совершенно верно. В прошлый раз (в 2015 году – прим. ред.) у нас была возможность погулять немножко. Очень красиво. Очень красивый исторический центр, набережная вообще фантастическая. Если у нас есть возможность посмотреть город, это всегда приятно и интересно.

— В одном из интервью вы говорили, что, когда создавалась «Алхимия», вы думали, что коллектив не сможет сам себя переплюнуть. Но потом родилась «Химера». Какая сейчас задача? Работать на закрепление результата, или двигаться дальше?

— Да, у нас получилось, все вышло! Работать на закрепление результата, оттачивать тот саунд, который достигнут, довести, то, что есть сейчас до идеала, немножечко отдохнуть. «Отжениться» от того материала, который у нас на «Алхимии» и «Химере», чисто психологически: от образов, тем, чтобы по третьему разу не сваливаться в ту же вселенную. Ну и дальше, соответственно, уже будет новый материал.

— Какие-то наработки, как я понимаю, уже есть?

— Мы сейчас занимаемся материалом для «36,6» – нашего совместного проекта с Сергеем Вишняковым (гитаристом группы «Мельница» – прим.ред.). Мы играем «мельничные» песни в дуэтном виде, песни из моего сольного репертуара и, как раз, начали работать над собственным материалом. Хотелось бы надеяться, что в течение следующего сезона мы его покажем. Но это совсем не похоже на «Мельницу». Мы, собственно, и начали это делать потому, что поняли, что можно в рамках такого акустически-электронного дуэта попробовать что-то другое, что не вкладывалось бы в канву группы.

— Есть у вас такая песня, которая в голове уже почти родилась, но реализовать ее по каким-то причинам не получилось?

— Такое было, причем совсем недавно. У нас была частично сложенная музыкальная канва, и я примерно себе представляла, о чем будет песня. Мне, как обычно, приснился какой-то сон про воронов, и я решила, что это должна быть песня про воронов. Я слушала демку, которую мы записали, и у меня ничего не получалось целый месяц. А потом вдруг что-то сдвинулось, ко мне стали на крышу дома, где я живу, прилетать вороны. У меня есть такая мансарда, и там скай-лайт – верхнее окно. И они начали топать. Я просыпаюсь в 5 утра от того, что у меня доносится грохот с мансарды, думаю – воры что ли забрались? Поднимаюсь и вижу три пары больших лапок, они ходят по этому скай-лайту. Я решила: ну все, они хотят послушать эту песню. И с того момента у меня все сдвинулось, за 2 дня написала весь текст. У меня часто бывают такие ситуации.

— Мне бы такую помощь вселенной!

— Для этого требуется определенное умение отпустить ситуацию. Если ты всегда все контролируешь, это не получится. Если ты все запланировал и контролируешь, делаешь все согласно намеченному плану, такие знаки приходить не будут. Если уметь на некоторые моменты «подзабить», мол, не получается, ну и ладно – займемся вышивкой. Бац! И вдохновение начинает из-за угла стучать тебя по плечу: «Э, ты про меня забыла? Обождите, что за вышивка, это что вообще такое? Отложите пяльцы немедленно!».

— Если бы вы написали книгу, которая изменила бы мир, как бы она называлась?

— Ой… (задумалась) Ну, здесь мне нужно совершить путешествие во времени, потому что такая книга уже написана. И я думаю, что мне пришлось бы называть себя Германом Мелвиллом и написать книгу «Моби Дик».

— Если во время тура или непосредственно концерта, когда вы на сцене, вас начинает одолевать усталость, как с ней боретесь?

— Нет, на сцене такого не бывает, потому что адреналин уже приходит от публики. А так, конечно, мы по максимуму спим. Мы очень скучные артисты. Мы идем гулять по городам, только если мы выспались, потому что иначе это бессмысленно (смеется).

— Часто удается после выступлений пообщаться с поклонниками, или почти сразу срываетесь в дорогу?

— Нет, бывает, есть иногда шанс дать автографы. Но мы иногда жульничаем, ждем, пока самые нестойкие отсеются, а самым стойким автографы даем. Но иногда, к сожалению, бывает, что сразу после выступления приходится ехать на станцию или в аэропорт.

— Какой вопрос вам лучше не задавать, или какую тему лучше не поднимать, чтобы не потерять ваше расположение?

— Сколько денег вложил мой муж в нашу раскрутку (смеется). Это такое бредовое предположение.

— Никто из тех людей, кто хорошо знает ваш коллектив, не станет спорить с тем, что «Мельница» — магический коллектив, и музыка, которую вы создаете – волшебная. Где находите источники магии и вдохновения?

— Сложно сказать. Отовсюду. Я как птица-шалашник, который всякий синий мусор собирает и раскладывает вокруг своей хатки. Я собираю всякие перышки, стеклышки, цветочки, что-то приношу из снов и путешествий. Так что я не могу ткнуть пальцем в какой-то стабильный источник вдохновения.

— Часто бывает, что поклонники или даже ваши дочки предлагают темы для творчества и готовые произведения?

— Готовые предлагают, я их не использую никогда. У меня есть соавторы, с которыми я стабильно работаю, и они все знают, если мы начинаем работать над каким-то произведением, то, скорее всего, от изначального предложения останутся «рожки да ножки». Я все меняю в стремлении достичь идеала.

Иногда я могу спросить детей. Понятно, что они пока еще немного в своем космосе. Я помню, когда Сергей принес мелодию, которая в итоге стала песней «Изольда», и я спросила свою старшую дочку Нину: «Как ты думаешь, о чем эта музыка?». Она сказала: «Она о море, о любви и смерти». И я такая (щелкает пальцами) – о! И получилась «Изольда».

— Вам больше по душе, когда люди, как сегодня, сидят в зале, слушают и вслушиваются в каждую песню, или когда выступление проходит в клубном формате, и поклонники, например, могут зайтись в хороводе?

— Мне нравится, когда люди сидят в ДК, сначала слушают, а потом их начинает постепенно подкидывать. Так исподволь, это очень прикольно.

— В одном из интервью вас спросили, есть ли в репертуаре любимые песни? Вы тогда ответили, что выбрать между произведениями, в каждое из которых вложена часть души, невозможно.

— Конечно, это очень сложно. Тем более ты играешь какую-то определенную программу, в которой есть свои фавориты. Но это не значит, что те вещи, которые остались за бортом программы, менее любимы.

— Но бывают такие песни-настроения. Вот вы приехали в Кострому, сейчас есть такая песня?

— У нас сейчас два совершенно уникальных концерта, потому что мы завершаем тур «Химера» Костромой и Иваново. И поэтому у нас на этих концертах на сцене очень дорогой гость – скрипач Артем Якушенко, который принимал участие в записи альбома «Химера» в песне «Список кораблей», но он будет играть и в теле  концерта. Поэтому для меня сейчас важны все песни с участием Артема.

— У кого-то магнитики на холодильнике, у кого-то монетки, у кого-то пуговицы. А какая коллекция у вас?

— У меня — фарфор. У меня достаточно большая коллекция бисквитного фарфора «Wedgwood» и жаропрочных посудин, потому что я люблю готовить в красивой посуде.

Еще у нас среди этого фарфора есть коллекция тарелок с барсуками, потому что барсук — это наше семейное, такое немножко тотемное животное.

Катерина АЛФЕРЬЕВА.

Фото автора.