Михаилу Николаевичу Константинову сейчас 88 лет. Он до сих пор очень энергичен, разговорчив, у него прекрасная память. Только подполковник в отставке практически ничего не слышит – результат фронтовой контузии. Первые слова его при встрече были такими: «Вот прочитал в вашей газете, как 17-летние мальчишки шли в атаку и погибали, и подумал: это же мои ровесники, они погибли, а я живу… Я всегда о них помню».
Всех подростков забрали в ремесленные училища
Михаил родился 18 декабря 1926 года в деревне Екатеринкино Кадыйского уезда. У него было четыре брата Александр, Сергей, Алексей и Анатолий. Время было тяжелое, жили на грани нищеты. «У меня зимой даже рукавичек не было». Начальная школа была в родной деревне, а в восьмилетку приходилось ходить за 15 километров. Там для учеников была выделена изба, где они шесть дней в неделю жили самостоятельно, приносили туда продукты и сами готовили еду. В 1941 году Миша окончил шесть классов и всех мальчишек в августе забрали в ремесленное училище. Остались одни девочки. После войны Михаил спросил у одноклассниц, почему те не закончили школу. Оказалось, что перед войной в классе было 45 человек, а в начале учебного года на уроки пришло… 7 девочек и их распустили по домам. В Макарьевском ремесленном училище парнишка проучился два года, затем молодых рабочих направили в Москву в строительный трест.
Воевал в одной бригаде с братом
В 1944 году Михаил попал в город Полярный. Здесь он встретил своего брата Сергея, – 23-летний офицер служил в 25-й гвардейской тяжелой минометной бригаде «катюш». Сергей ходатайствовал перед командиром, и 17-летнего Михаила зачислили в ее состав. В дивизионе парень прошел все ступени военной карьеры, вырос от рядового до старшего сержанта, от заряжающего до помощника командира взвода разведки.
С Карельского фронта дивизия выдвинулась в Польшу, вела огонь под Варшавой, в Германии. Огневые позиции бригады на Кюстринском плацдарме находились среди полузакопанных в землю танков. 14 апреля орудия дали залп по врагу. Это был сигнал начала артподготовки. Ураганный огонь из всех видов орудий и минометов, бомбовые удары авиации обрушились на врага. Это продолжалось два дня, затем войска двинулись вперед. Именно в эти дни брат Сергей получил письмо о гибели на фронте брата Алексея, еще раньше погиб старший Александр.
«После контузии стал терять слух»
Военные будни были тяжелыми, один раз минометная установка, где служил Михаил, в районе Зееловских высот попала на противотанковую мину, были потери. Зееловские высоты являлись военным укреплением, строившимся почти два года. Фашистское командование создало здесь полосу обороны, состоящую из траншей, окопов для противотанковых средств и артиллерии, большого количества дзотов и пулеметных площадок, а также противопехотных заграждений. 9-я немецкая армия, которая защищала Зееловские высоты, состояла из 14 стрелковых подразделений, имела более 2,5 тысячи стволов артиллерии и зенитных орудий и около 600 танков.
«Меня и Сергея тогда контузило… А наши самолеты бомбили Берлин, они сбрасывали бомбы и садились для дозаправки на аэродромы американцев, а потом летели обратно. Наши летели клином, а американцы рассеянным строем, и почему-то каждый визг снаряда, звук летящего самолета заставлял меня вжиматься в землю, но потом это прошло… Наш бригадный врач хотел тогда отправить нас в госпиталь, но мы категорически отказались. Зачем госпиталь, когда Берлин перед нами. Разве можно такое пропустить?
Боялись ли мы смерти? Нет, к ней были готовы… Помню, однополчанин мне сказал: «Не дойду я до Берлина», он чувствовал, что скоро погибнет, так и случилось… К опасности поначалу относились легко. Сидели мы как-то на бруствере окопа, осколки рядом летают вжик – вжик, заметил это командир батареи, сказал брату. Тот, когда бомбежка кончилась, подошел, дал мне подзатыльник. Я понял, что такая «храбрость» – глупость».
«Стреляли по имперской канцелярии…»
Когда началось наступление на Берлин, Михаил был наводчиком: «Один из самых памятных эпизодов, когда наша батарея стреляла по имперской канцелярии. Это было 29 апреля. Сейчас на этом месте парк, здание по решению антигитлеровской коалиции было разрушено. После этого мы были переброшены к рейхстагу. И 30 апреля он был взят». В боях за Берлин Михаила наградили медалью «За отвагу».
Ветеран вспоминает, как отмечали Первомай в 1945-м, почти в центре Берлина, в районе улицы Франкфуртштрассе. Командир дивизиона приказал приготовить на полевых кухнях как можно больше каши с мясными консервами. Потом офицеры и солдаты взяли бачки с кашей и отнесли их подальше от боевой техники, где поставили стол. К нему прикрепили на высоком древке красный флаг с надписью на немецком языке: «Да здравствует 1 мая! Да здравствует дружба!» Сначала пришлось подзывать немцев – стариков, женщин и детей к столу. Подавали им кашу в солдатских мисках с ломтиками хлеба и двумя кусочками сахара. Скоро немцы поняли, что это не ловушка, и стали смелей подходить, образовалась очередь. В этот день солдаты накормили более ста человек.
«Жить буду долго!»
После окончания войны Михаила направили в школу комсостава. Там он проучился год. Получил звание лейтенанта. Служил в Германии, затем перевелся в СССР, десять лет служил в летном военном училище в Кировограде. Потом началось ухудшение слуха, и брат, служивший в Среднеазиатском военном округе, помог перевестись туда. Михаил прослужил 10 лет в военкомате, демобилизовавшись в 1970 году, приехал в Кострому. Женился, работал. Вырастил детей, внуков, есть правнуки… И сейчас ветеран, улыбаясь, говорит: «Я собираюсь до ста лет жить! Я ведь никогда не курил. Сейчас газеты пишут, что все некурящие добавляют себе десять лет жизни… Мне в свое время братья говорили: «Вот исполнится тебе 25 лет – кури! А до этого срока еще растешь». Но я пока 25 лет ждал – вся охота курить пропала! Так за всю жизнь ни разу сигарету не держал…
А война? Все помню. Сергей четыре года назад умер. А мне снятся старшие братья: погибший Александр и Алексей — танкист, пропавший без вести».
Материал размещен в газете «Голос народа» №18 от 6 мая 2015 года
