Если Москва – большая деревня, то Кострома – деревня маленькая. И в ней, как в матрешке, спрятались еще более мелкие деревеньки. Так и пишут в почтовых адресах: «г. Кострома, дер. Марицино, Посошниково, Скорбежки». Существуют эти населенные пункты в черте города не одно десятилетие, но так и не срослись с ним в единое целое. Стоят как бы на особинку, вдали от столбовых дорог и бытовой цивилизации. Такое положение, конечно, не устраивает местных жителей. До такой степени не устраивает, что на последних ноябрьских публичных слушаниях по бюджету люди потребовали: «Отделите нас от Костромы!»

 

Выбираю деревню на жительство

 

Александр Шуршиков, полковник в отставке, служил на космодроме в Плесецке. Переехал в Скорбежки несколько лет назад. Построил дом. Красивый, просторный, удобный. Зелень, чистый воздух, тишина, покой, который жителям многоэтажек только снится. «Конечно, лучше жить на своей земле, — убежден он, — когда тут все зацветает, душа радуется, а в микрорайоне, где все друг на друге, где машинами заставлены дворы – не жизнь». Прельстило и то, что жилье — в черте города. Вроде, как и из Костромы не уехал, а шаг с крыльца – и на природе.

Хорошо-то хорошо, да, как скоро выяснилось, ничего хорошего. Потому что цивилизацией здесь не пахнет. Словно не областной центр, а глухомань, таежный тупик.

«Присоединили нас к Костроме лет 40 назад, — говорит Александр Яковлевич, — электричество и газ провели еще при советской власти, а за все годы дикого капитализма ни один руководитель города сюда не заглянул! К этим деревням ведут три дороги, но ни по одной проехать невозможно, колеса у машин отваливаются… Мы живем еще в прошлом веке, сюда только на лошади можно добраться».

 Да, хороша деревня, да улица грязна.

 

По «пьяной дороге» бредем в темноте

 

И вот мы на одной из дорог, ведущих в эти три деревни. Местные жители прозвали ее «пьяная». Потому что проехать по ней прямо нельзя – ямы, лужи, рытвины да ухабы составляют едва ли не большую ее часть. Чиновники на слушаниях на упрек: «Подъездные пути к деревням не ремонтируются десятилетиями», возразили: делали как-то на «пьяной» ямочный ремонт. То, что дорогу так зовут, и они, оказывается, знают. А вот следов того ремонта жители уже не находят — дорога опять в ужасном состоянии.

Жительница д. Скорбежки Ирина (фамилию не назвала) показывает снятое на телефон видео: вечером она с внучкой возвращается из школы. Темно, не видно ни зги, лишь один раз — яркая вспышка. Это проехала машина, осветив на миг дорогу. Словно «Черный квадрат» Малевича ожил в реальности. И в такой темноте, по ямам, — два  километра  до школы, магазина, аптеки, остановки. Освещения в деревне нет, а осенью и зимой темнеет рано. Приходится людям добираться до дома в темноте, по грязи.

Просили пустить сюда автобус, продлить один из маршрутов, рассказывает Ирина, но получили отказ. Дорога в плохом состоянии, транспорт застрянет. Правильно: автобус – не танк. Зато люди у нас, как танки, – везде пройдут, все выдержат. Но случаются и ЧП, ведь в такой темени сбиться с пути – пара пустяков.

 

Не в степи, но едва не замерз

 

«Как-то поздно вечером возвращались из гостей. Жена была за рулем, а я немного задремал. Сентябрь, холодно, моросил дождь. Вдруг на бугре по дороге на Посошниково что-то непонятное мелькнуло. Затормозили, сдали назад, а это наш сосед. Шел домой, сбился с пути, промок, стал замерзать. Он уже сознание терял, когда вдруг увидел свет фар и, чтобы себя обозначить, какое-то движение рукой сделал, — рассказал А. Шуршиков, — это и спасло ему жизнь».

Сосед точно погиб бы. Когда его обнаружили, он был полуголый – начал с себя одежду снимать. Как говорят оперативники, имеющие дело с подобными случаями, когда человек замерзает, он – вот парадокс — почему-то начинает раздеваться. «Он не пьяный был, нет, лишь чуть-чуть выпивши, — говорит Александр Яковлевич, —  человек реально заблудился, сбился с дороги и не смог из грязи выбраться сам. Вымок, посинел весь, нас уже не узнавал. Машина маленькая, туда его не положить было, потому так по лужам, грязи и потащил его на себе. Раз пять упали, пока добрались до дома. Там он согрелся, а когда пришел в себя, спросил: «Что со мной?» Говорю: «Ты должен был замерзнуть, послезавтра были бы твои похороны». Он разрыдался. Ему уже под семьдесят, бывший афганец, воевал, а тут чуть не погиб недалеко от своего дома».

«Просили поставить хотя бы два фонарных столба – в начале дороги и ближе к деревне, как ориентиры, чтоб люди с пути не сбились. Но чиновники посчитали затраты,  вышло у них 881 тыс. рублей, и нам отказали: «Нет денег в бюджете!», — рассказывает Александр Яковлевич.

Пруд? Не считается

 

Жительница Скорбежек Галина Цымлякова поведала о другой беде. Ее дом у пруда, рядом баня. Не так давно та загорелась. И если б не водоем, из которого потушили строение, Галина Николаевна осталась бы без бани, а может, и без дома. Но, как недавно узнала женщина, участок в зоне пруда власти продали. Для индивидуального жилищного строительства какому-то физлицу. Об этом Г. Цымлякова получила ответ из администрации Костромы. «При проведении процедуры предварительного согласования предоставления данного земельного участка, — говорится в нем, — была получена информация из МКУ г. Костромы «Центр гражданской защиты г. Костромы» об отсутствии в реестре источников противопожарного  водоснабжения  пруда, расположенного в д. Скорбежки в районе дома №5». То есть то, что мы видим, и что есть, к примеру, на ситуационном плане, не считается.

«А этот пруд когда-то и был вырыт как пожарный водоем, — говорит Г.Н. Цымлякова, — но в реестре водных объектов его почему-то нет. Новый собственник участка уже появлялся. Предполагаем, пруд закопают и построят здесь дом. Земля тут дорогая, место золотое – по сто тысяч сотка. А где неудобья, где тот же пруд, который надо осушать, думаю, стоит значительно дешевле».

«Как же так, — недоумевают жители, — нас лишают водоема, вместо того, чтобы его расчистить и благоустроить?!» Люди готовят обращение к Президенту РФ – решение местных властей кажется им неразумным, ущемляющим их интересы.

А между тем место у пруда так и просится под зону отдыха — с детской площадкой, скамейками, спортивными снарядами. Пацаны тут уже обустроились – соорудили лестницу на дерево, сделав импровизированную «лазалку». Пока дождешься чего-то от этих взрослых, детство кончится! «Сегодня, — говорит Ирина, — нашим детям негде общаться со сверстниками. Что мы в итоге получим? Разобщенное общество!»

    

Чего тут только нет. Да ничего нет!

 

Итак, что мы имеем. Точнее – не имеем. Дороги нормальной — нет. Дорожных знаков – практически нет. Освещения — нет. Транспорта — нет. Социальных объектов — нет. Водопровода — нет: кто на колодец за водой ходит, кто за свои деньги скважины бурит (1500 за метр, вода на глубине 40-60 м). Канализации — нет. Мусорные контейнеры — только на выезде из Посошниково. Детских и спортивных площадок — нет. Школа – далеко, на ул. Партизанской. Детский сад – в п. Новый. Поликлиника еще дальше — на ул. Коммунаров…

«Да тут что ни возьми – все проблема, — считает Ирина, — сюда даже такси вызвать проблематично. Не хотят ехать, дорога плохая: осенью — грязь, зимой — снегом завалена, не чистится. Выходим и сами пробиваем себе дорогу. Один на джипе проехал, и за ним остальные: кто машиной снег уминает, кто ногами протаптывает. В новогодние праздники, когда было минус 30, внезапно отключили свет – авария. А у нас отопление от электричества. Поняла, что замерзну, решила к сыну в Кострому ехать. Но до автобуса идти два километра, а у меня кошки. Их в холодном доме не оставишь. И на таком морозе мне их не донести. Такси не едет. Слава Богу, аварийная служба сработала четко, за три часа устранили аварию. А то что бы делать?»

 

«Отпустите нас из города!»

 

 «Такое ощущение, — сказал А.Я. Шуршиков на слушаниях, — что здесь и власти нет… Куда мы только не обращались: и к депутатам, и в департамент. Все, как за каменной стеной: «Бюджет маленький, ничего делать не будем!» Еще 50 лет пройдет, и ничего не изменится. Предлагаю эти населенные пункты вернуть в Костромской район. У нас хотя бы налоги понизятся, так как будем считаться в сельской местности. Зачем городу расширяться, если окраины не могут обустроить? Отпустите нас из города!»

На последнюю фразу Александр Яковлевич тут же получил ответ от депутата, который вел слушания: «А мы вас не держим!»

Впрочем, иногда и об этих людях вспоминают и за них держатся. В выборную кампанию сборщики подписей добираются до самых забытых богом уголков. «Как-то звонок, — рассказывает А. Шуршиков, — открываю – на пороге женщина с двумя детьми: «Подпишитесь за депутата!» (не помню за кого). Не хотел, но та чуть не плачет: «Если соберу со Скорбежек 25 подписей, получу 5,5 тыссчи рублей». Пришлось ей помочь».

«В центре каждые два-три года ямочный ремонт делают, магазины,  поликлиники рядом, а отъезжаешь на два километра и попадаешь в глушь и тмутаракань, где совсем другие законы и порядки. И так живет полтысячи человек, которые платят земельный, имущественный налоги по городским расценкам», — говорит А. Шуршиков.

 «Если у нас город один, – считает Ирина, – то у всех должны быть равные условия, независимо от места проживания. А на деле получается: те, кто живет в той части города, имеют более привилегированное положение, чем мы. Разве это справедливо?»

       

Зинаида НИКОЛАЕВА.

Фото автора.

P.S. Проблему Посошниково начали решать. На заседании комиссии по обеспечению безопасности дорожного движения 24 ноября депутат городской Думы Иван Сабуров выступил в поддержку просьбы жителей, настоял на решении проблемы. Члены комиссии поддержали. 

По окончании слушаний я сразу подошёл к жителям и предложил помощь в решении проблемы безопасного дорожного движения. Они обрадовались, письмо мне направили, которое и зачитал на комиссии по обеспечению безопасности дорожного движения. Знак повесит «Дорожное хозяйство», а зеркало постараюсь сам купить. Как мне пояснили в ГИБДД, установка дорожного зеркала не требует специального согласования и разрешения. Поэтому теперь ищу, где его приобрести. Чем сможем — поможем, — рассказал депутат САБУРОВ.