Если когда-нибудь Иветта АНДРЕЕВА, много лет курировавшая в областной администрации информационную политику, решит написать мемуары о костромской политике 2000-х годов, это будет бомба. Она знает всё и про всех, но это был бы еще и очень веселый книжный хит — ироничная госпожа Андреева даже о самых неприятных событиях, которые произошли с ней после ухода из администрации экс-губернатора Игоря Слюняева, может рассказать с юмором. Сейчас Иветта АНДРЕЕВА политтехнологиями не занимается, а владеет известным магазином эксклюзивных подарков и ювелирных изделий «Золотой жук». Поэтому мы поговорили не только о политике, но и о местном художественном рынке.
«Я была как око тайфуна»
— Давайте все-таки с политики начнем: вы, когда узнали об отставке Игоря Слюняева, наверное, устроили вечеринку?
— Нет. Радости не было, но сильное облегчение – да. Стало легче дышать, когда он уехал. Меня-то никто не трогал, лично мне никто ничего не предъявлял. Но я была как око тайфуна — всех затягивало. Единственный раз в полиции я подписала протокол, где был только один вопрос: как вы относитесь к Игорю Николаевичу Слюняеву и как оцениваете его деятельность.
— Расписку в любви, что ли, взяли?
— Представляешь? Причем гражданину майору явно было неудобно. Я и сказала, что как к человеку – к Слюняеву отношусь замечательно. А деятельность администрации оценивать не могу, потому что долго там проработала, могу быть необъективна. Игорь Николаевич почему-то считал меня лидером оппозиции, что у меня есть какой-то план, чтобы пакостить ему. Ему в голову не приходило, что люди у нас могут думать самостоятельно. Когда стали ходить по рукам эти статьи, в которых его деятельность начали анализировать и критиковать, они даже экспертизу делали – не я ли их написала!
— Кстати, а не тяжело, будучи политтехнологом и вообще занимаясь местной политикой много лет, переключиться на бизнес?
— Ну, политтехнологом я от этого быть не перестану. Я начала заниматься журналистикой с 16 лет, и, в принципе, уже тогда была политика. Что касается бизнеса, то от моего желания мало что зависело. Работы по специальности для меня не было. Надо было просто выживать. Вот так, после нескольких лет ювелирной торговли, появился «Золотой жук». Есть постоянный круг покупателей – как правило, дамы с прекрасным вкусом. И мужчины такие есть, не поверишь. Хотелось сделать что-то новое: у нас в городе любят делать необычные подарки, часто связанные с искусством – люди могут днями бегать по Костроме, искать что-нибудь интересное и в результате купить китайскую «картину» или прикол, тоже китайский.
— Да, другое у нас сейчас в городе найти сложно.
— И при этом у нас есть с десяток крупных местных мастеров, которые прекрасно продаются где угодно – на западных аукционах, в московских галереях, во Владимире, Ярославле, но только не в Костроме. В принципе, у нас в городе их работы даже сложно увидеть – делать специальные выставки им уже не хочется, имя и так есть. Да, конечно, персональные выставки проходят, например, в администрациях. Но много ли обычных людей туда ходит? Знаешь, когда «Золотой жук» открылся, к нам сначала шли как в музей – люди по полчаса ходили и смотрели! Мы стараемся собирать действительно качественное местное искусство.
— Я вижу, в салоне даже Радченко продается… (Евгений Радченко – выдающийся мастер-гобеленщик. Его работы висят у многих костромских ВИПов, украшают важные кабинеты, гостиные и музеи – Авт.).
— Да, маэстро — пожилой человек, мало куда выходит, но вещи-то продолжает делать великолепные. Кстати, пришлось уговаривать дать нам несколько гобеленов.
— Я видел еще очень стильные сувениры, связанные с историей Костромы: карты, панорамы старого города…
— Это как раз все недорого. Постеры с картами Костромы, начиная с 15 века, репринты старых фотографий – интересно смотреть, как город менялся. Есть масса необычных, авторских сувениров, связанных с Романовыми. Это Борис Коробов и его уже несуществующий фонд создает на своем энтузиазме. У Коробова такой хороший «пункт» на романовской теме, он считает, что помнить о Романовых – это важно. Они для Костромы действительно немало сделали, эту историю уже не перепишешь. Хотя давно понятно, что 400-летие Романовых в 2013 году – это будет наш личный костромской, а не государственный праздник. Я соответствующее распоряжение за подписью Суркова по поручению Путина лично видела еще во время его первого путинского срока.
«Прослушка телефонных разговоров и наблюдение – это были мелочи»
— Знаете, у многих людей происходит ломка, когда их «отлучают» от власти, от возможности видеть полузакрытые документы, какой-то информацией владеть. Никогда не жалели, что ушли из областной администрации?
— Дальше все равно было бы невозможно там работать. Понимаешь, человек уже считал, что ты должна дышать, только когда он скажет. И говорить только – «какой вы замечательный, как у нас все хорошо». Когда я написала заявление об уходе, две недели мы часами просиживали в кабинете Игоря Николаевича, и он рассказывал мне, как я должна жить. И заявления не подписывал. Тогда я сказала, что через две недели в любом случае уйду – даже без документов. И в первый же мой свободный день к мужу пришли с обыском (муж Иветты Андреевой занимался продажей ювелирной продукции – Авт.). Вот мужа я ему никогда не прощу. Его преследовали целенаправленно, чтобы унизить, оставить нищим, использовали милицию на полную катушку. Последний раз взяли прямо на улице, заперли в ОБЭПе на ночь, а утром отвезли в наручниках в Институт Сербского, «пролежал» он там сорок дней. Может, до смерти и не хотели доводить, но, в общем, все закончилось, как закончилось… Мужа нет. На все заявления в милицию, прокуратуру, в следственный комитет, в ФСБ, наконец, – на все приходили отказы. Могу их пачку показать. По сравнению с этим — прослушка, наружка – это все мелочи.
— Кстати, выглядите вы сейчас очень хорошо, лучше, чем когда в администрации работали.
— Надо держать себя в руках.
— Сейчас очень многие говорят, что когда экс-губернатор начал работать в области, то они «сразу почувствовали что-то неладное». Вы-то совсем близко были, что-то такое было?
— Да кто там что почувствовал, я тебя умоляю! В 2007 году, когда Виктор Андреевич погиб, помнишь, очень долго ждали, кого же нам назначат. А нам не назначали и не назначали — больше месяца жили без губернатора и все в администрации уже были в таком состоянии – ужас. Слюняев приехал, думские выборы через два понедельника, рейтинги «Единой России» упорно стремятся к нулю. Единственный вариант был, чтобы «выправить политическую ситуацию», – ездить по области и разговаривать с народом. Так что мы по 18 часов вместе проводили. И ничего такого я не замечала, честное слово. Он старался и умел быть обаятельным. Единственное — религиозные переборы… Так у каждого свое. Нет, внешне мне Слюняев даже понравился.
— А когда перестал?
— Когда начался ор. Причем публичный. Началось с Талашова (Константин Талашов возглавлял департамент здравоохранения – Авт.). Костя ушел, даже не задумывался, просто сказал: ты не смеешь оскорблять меня прилюдно. С этого момента и пошло. Сложно профессионально работать с человеком, который непредсказуем и свое настроение ставит выше любой цели – государственной ли, политической. Ему с самого начала было тошно в Костроме. Долго не мог переехать в губернаторский кабинет, все откладывал. Потом лампада эта, которую он у Богородичной иконы повесил, взяла и загорелась, хорошо, обои были качественные, не горели, а долго тлели. Что тут еще скажешь?
— Надо заметить, что результаты правления оказались противоречивыми.
— Есть дурацкое выражение: хороший профессионал. Профессионалы не бывают плохими или хорошими. Они либо есть, либо их нет. Когда вместо них подбирают людей, которые могут говорить только одну фразу: вы гений! — результат очевиден. У нас в администрации была сильная технологическая группа, и мы с самого начала честно сказали ему: плохие новости — наша профессия! (смеется). Наша задача вас от них страховать и не допускать, чтобы они рядом с вами появлялись. Но похвалить – это не к нам. Такой вариант Игоря Николаевича довольно быстро перестал устраивать. Принципы «царь хороший, бояре – плохие» или «обещал – сделаю, но не сделал, а снова пообещаю» долго не работают, о чем мы и предупреждали. Технологии надо менять чаще. Но никакого злорадства у меня нет. Бог – не Тимошка, видит немножко.
«Все женщины делятся на тех, кто любит серебро, и тех, кто любит золото»
— Теперь понятно, почему вы после всего этого занялись именно таким бизнесом – чтобы красивыми вещами себя окружить?
— Хотелось сделать не просто хороший магазин, а что-то вроде небольшой галереи. Судя по людям, это уже удалось. Теперь осталось объяснить, что это все можно покупать для собственного удовольствия (смеется). Украшать себя, украшать свой дом, дарить родственникам и друзьям, чтобы радовать их, при этом делать неплохие капиталовложения –настоящее искусство не дешевеет, а только дорожает. Такой формат магазинов есть во многих городах, в Костроме с 90-х годов ничего похожего не было.
— Но у вас ведь прежде всего туристическое место?
— Да нет же! У нас вообще в области слишком многого хотят от туристов. Это тоже наследие «прошлого режима» – в реальности их в Костроме не так много, и ожидать от них каких-то сверхдоходов — неправильно. Есть сезон – на это есть рынки у Ипатия и на набережной. Есть бренды. Туристов – в таком количестве, чтобы они хотя бы Кострому кормили, — нет. И это не от магазинов зависит, все понимают. «Золотой жук» для костромичей прежде всего – в любое время года. Хотя весь набор качественных туристических сувениров у нас имеется.
— Ювелирные украшения у вас все-таки необычные.
— Стараемся. Это для тех, кто знает, что драгоценности надо носить. Разные и каждый день. Знаешь, все женщины делятся на тех, кто носит золото, и тех, кто серебро. Это очень разные по типу женщины. Так вот – я люблю серебро.
Беседовал Кирилл РУБАНКОВ,фото Дарьи Чабиной.
